Приключения Конана-варвара (сборник)

– Успокойтесь, – посоветовала она. – Если Тхог пожелает заполучить вас, он сделает это, где бы вы ни находились. Тот человек, о котором вы говорили, что он кричал и убегал, – разве вы не слышали его последнего вопля, после которого наступила тишина? Должно быть, в своем маниакальном исступлении он наткнулся на того, с кем всеми силами стремился избежать встречи. Как я уже говорила, от судьбы не уйдешь.

Конан пробормотал нечто нечленораздельное, сидя на самом краешке дивана и держа саблю на коленях. Его исполненный подозрений взгляд блуждал по комнате. Натала ревниво прижалась к нему, подобрав под себя ноги. На незнакомую женщину она смотрела с подозрением и презрением. Рядом с ее великолепной красотой она чувствовала себя маленькой, ничтожной и запыленной, и Натала безошибочно распознала выражение ее темных глаз, которые беззастенчиво любовались мускулистой фигурой бронзовокожего гиганта.

– Что это за место и что за люди здесь живут? – пожелал узнать Конан.

– Город называется Ксутал, он очень древний. Он построен на берегу оазиса, на который во время своих скитаний наткнулись основатели Ксутала. Они пришли с востока, но так давно, что даже их потомки не помнят, когда именно это случилось.

– Должно быть, их совсем немного. Дворцы выглядят совершенно пустыми.

– Да, но все-таки здешних обитателей больше, чем ты думаешь. Собственно, весь город представляет собой один большой дворец. Все здания внутри стен соединены друг с другом. Можно часами бродить по комнатам и никого не встретить. Но иногда бывает, что коридоры буквально запружены людьми.

– Как такое может быть? – недоуменно поинтересовался Конан. Услышанное чересчур сильно отдавало колдовством, чтобы он мог чувствовать себя спокойно.

– Большую часть времени эти люди просто спят. Сновидения для них столь же реальны и важны, как и бодрствование. Ты слыхал о черном лотосе? Он растет кое-где в здешних подземельях. Горожане долгие века культивировали и употребляли его в пищу, так что теперь вместо смерти он вызывает сны, фантастические и красочные. Вот в этих снах они и проводят почти все свое время. Они ведут беспорядочный образ жизни. Спят и видят свои яркие сны, потом просыпаются, едят, пьют, занимаются любовью и снова засыпают. Они редко доводят до конца начатое, бросая его на полпути и вновь погружаясь в дурман черного лотоса. Та еда, которую вы нашли… Очевидно, кто-то проснулся, ощутил приступ голода, приготовил себе угощение, а потом забыл о нем и вновь погрузился в сны.

– А где они берут еду? – перебил ее Конан. – Я не видел ни полей, ни виноградников за стенами города. Или огороды и пастбища тоже находятся внутри?

Женщина покачала головой.

– Продукты питания они получают из первичных элементов. Здешние обитатели – замечательные ученые, когда не одурманивают себя цветком грез. Их предки были гигантами мысли, построившими этот город посреди пустыни, и хотя раса превратилась в раба своей порочной страсти, кое-что из их невероятных знаний удалось сохранить. Тебя разве не удивляет это свет? Его дают самоцветы, внутри которых находится радий. Чтобы они начали светиться, их надо просто потереть рукой в одну сторону, а чтобы перестали – в другую. И это – самый обычный пример могущества их науки. Но они уже многое забыли. Реальная жизнь интересует их мало, и большую часть времени они предпочитают проводить во сне, так похожем на смерть.

– Значит, тот мертвец у ворот… – начал Конан.

– Он всего лишь спал, вне всякого сомнения. Вызванный лотосом сон очень напоминает смерть. Все жизненные процессы приостанавливаются, так что невозможно распознать даже малейшие признаки жизни. Душа покидает тело и странствует по другим, экзотическим мирам. И встреченный тобой у ворот мужчина – яркий пример безответственности, с которой эти люди относятся к своим жизням. Он охранял ворота, как того требует обычай, хотя из пустыни сюда никогда не приходили враги. В иных частях города можно встретить и других стражников, и почти наверняка они спят так же крепко, как и мужчина у главных ворот.

Конан принялся обдумывать услышанное.

– И где эти люди сейчас?

– Разбросаны по всему городу: спят на кушетках, атласных диванах, в альковах на подушечках, на помостах, застеленных мехами. Все они окутаны сверкающей вуалью сновидений.

Конан вдруг почувствовал, как по коже у него пробежали мурашки. Ему стало не по себе при мысли о сотнях людей, лежащих в украшенных гобеленами покоях, с глазами, устремленными в никуда. И тут он вспомнил кое-что еще.

– А что это за тварь, что прокралась в комнату и унесла мужчину, спящего на возвышении?

Женщина весьма натурально содрогнулась.