Приключения майора Пронина

А надо сказать, что дрова находились на моем попечении. Я их заготовлял, я их берег и даже ключ от подвала держал у себя в кармане.

— Зачем запирать? — говорит мне как-то старуха. — Мы с вами в доме одни.

— А для порядка, — объяснил я, — чтобы крысы туда не забежали.

Спокойнее как-то мне было, что подвал заперт и ключ у меня находится. А то заберется туда кто-нибудь, — была у меня такая мысль, — да еще пристукнет, когда пойдешь за дровами.

Сунул револьвер в карман, — я никогда оружия без себя в комнате не оставляю, — затянул ремень, обдернул гимнастерку, выхожу.

— Отчего не принести дровишек, — говорю, — благо они у нас не по ордеру выдаются.

Иду к парадной двери, старуха около меня семенит.

— Вы охапочки две дайте мне, Иван Николаевич, — просит она.

— Что ж, — говорю, — можно.

Спускаюсь вниз по лесенке, отпираю дверь, захожу в подвал, набираю охапку дров, и вдруг дверь хлоп — и закрылась. Я к двери, надавил, а там, снаружи, слышу — задвижка щелкает.

— Попался, Ваня, к ведьме в лапы, — говорю я сам себе.

В подвале темно, ничего не видно. Нашел ощупью дрова, присел на них около стенки, думаю — что делать? Стрелять в дверь? Замок такой, что никакими пулями не пробьешь, да и пули поберечь надо. Вступить в переговоры? Черта с два договоришься с этими гадами, да и переговариваться не с кем… Аховое твое положение, Ваня, думаю. Но волноваться себе не позволяю. Хватит, думаю, погорячился уже раз, толку от этого мало.

Немного прошло времени, по-моему, слышу — шаги над головой, голоса смутно доносятся и будто двигают вверху что-то тяжелое, грузное. Вдруг сразу стихло все, еле-еле какие-то звуки доносятся. Сообразил я: ход в подвал сверху задвинули или заставили чем-то. Вступишь тут в переговоры!..

Темно и невесело. Задохнешься еще, думаю. Но дышать легко. Вспомнил я тут, как старуха рассказывала мне, что в погребах для хранения вин обязательно вентиляция устраивается, да и раньше об этом слышал… И точно — будто откуда-то свежим воздухом потянуло. Значит, есть здесь какие-то отверстия. Куда же они выходят? На улицу, конечно. Но старуха рассказывала, что в подвале всегда должна быть ровная температура и поэтому затейливо и хитро эти ходы для воздуха устроены. Однако раз отдушины на улицу выходят, думаю, поищем их…

Ясно, что отдушины в подвалах всегда под потолком делаются, а мне до потолка рукой не дотянуться. Сложил я дрова вдоль одной стены ступенькой, встал на них, ощупываю стену… На словах-то это просто получается… Правильно говорится: скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Ползаю я по стене, мгла кромешная, руками пыль обтираю… Нашел одну отдушину. Отлично, думаю, поползем дальше. Сложил я на полу два полешка крест-накрест в том месте, где наверху отдушина, и дальше руками шарю. Обследовал одну стену — нет больше в ней отдушин. Переложил дрова вдоль другой стены. Еще нашел отдушину. Устал, присел ненадолго, передохнул и вдоль третьей стены заползал… Короче говоря, нашел три отдушины: в той стене, где дверь, никакого отверстия не оказалось.

Присел я у двери, вспоминаю расположение дома… Дверь, вспоминаю, стоит прямо к улице, стена напротив — обращена ко двору, левая — в сторону парадного крыльца, правая… Правая-то и есть та сторона, куда окно из моей комнаты выходит, — палисадник, значит, направо. Ну, думаю, была не была, ничего другого делать не остается…

Пошел я от двери до правого угла, оттуда ощупью вдоль стены до сложенных накрест полешек, сложил в этом месте дрова поплотнее, взобрался на них, беру в руки полено и начинаю выстукивать по краю отдушины:

«Виктор… Виктор…»

Рука затекает… Будь ты проклято все на свете, думаю. Досада сердце щемит: а что если вся эта работа впустую? Время идет… Медленно ли, быстро, — я этого понять не могу. Рука немеет… Но ведь вся моя надежда только в том случае и может осуществиться, если я ни на секунду не прерву свое постукиванье… Над головой какие-то звуки, чудятся мне какие-то голоса… «Терпи, Ваня», — говорю я себе и постукиваю:

«Виктор… Виктор…»

И вдруг откуда-то издалека еле-еле доносится до меня тоже какое-то постукивание… Замер я, прильнул к стене…

«Я тут… Я тут…»

Как же это он, думаю, догадался?

«Жди и слушай», — выстукал я, опустил руку, передохнул и опять стучу: «Слышишь ты меня?»

Потом снова слушаю.

«Слышу», — доносится до меня.

Стучу:

«Меня заперли в подвале».

«Сейчас соберу народ», — отвечает Виктор.

«Не смей, — стучу. — Беги в ЧК, вызови Коврова, расскажи все как есть».

«Сначала тебя освобожу», — отвечает Виктор.

«Подчиняйся приказу, — выстукиваю. — Подчиняйся приказу».

«Иду», — отвечает Виктор.

«Иди, иди», — выстукиваю я…

Стихло все, ушел.