Приключения мистера Вулписа (СИ)

Волки до последнего рычали в след его фигуре, прогулочным шагом удаляющейся по залитому рассветом переулку. Стая ждала, когда Бром отдаст заветный приказ разорвать глупого кота, но капитан молчал, продолжая уничтожать глазами своего раненного товарища.

Когда Боуи понял, что рана не смертельна, то сразу же поднялся. Сейчас, опираясь на все четыре лапы, он как никогда ощущал всю дикость жизни.

— Ты ничем не лучше этого кота! — рявкнул на него Бром. — Как ты посмел опозорить моё имя?

— О чем вы, капитан?

— Мало того, что ты за моей спиной подрабатываешь на Бэрворда, так ещё и нарушаешь наши табу! — медленно наступал тот.

— Поймите, капитан, — пытался защитить свою честь Боуи, — я не терплю этого аристократа также, как и вы, но ведь — он наш оплот! Разве вы сами не пляшите под его дудку?

— Он также зависим от нас, как и мы от его состояния. Это правда, Боуи. Но я же, кажется, предупреждал, что в стае не должно быть секретов. Все задания Бэрворда фильтруются через меня! Мне не нужен тот, кто работает в самоволку. Почему ты не сказал о планах Бэрворда мне? Тогда бы это было нашим общим заданием! Заданием стаи!

— Мне очень жаль, капитан…

Волки во главе с Бромом окружали Боуи.

— Тебе наплевать на нас, — не мог унять ярость капитан. — Мне прекрасно известно, что ты мечтал сместить меня, занять моё место.

— Вовсе нет!

— Молчать! Я всё слышал!

— Но…

— И я знаю, почему ты до сих пор этого не сделал.

— Капитан…

— Да-да, — завыли волки, которые уже давно томились в зависти, — так и есть, Бром. Он бы предал тебя. Не сегодня, так завтра.

— И как я этого не разглядел? — мотнул головой капитан. На секунду его морда приобрела сочувственное выражение. — Ты — испорченный волк.

— Нам уничтожить его, капитан?

Бром провёл языком по раскрашенным кровью клыкам и наконец пришёл к заключению:

— Боуи, отныне, ты не член стаи. Сим заклинаю: всюду в этом городе — ты наш смертельный враг!

Боуи не нашёлся с ответом. Сердце его сжалось в комок, он загривком чуял ненависть бывших товарищей.

Казалось, что оболочки их очерненных завистью душ треснули и всё содержимое вылилось наружу вязким, липким, зловонным мазутом.

Оно пачкало все стороны мироощущения, превращая сам факт существования в невыносимую мерзость. Боуи не сдержался и рыкнул на Брома, плюя на очередное волчье табу — не скалиться на капитана.

— Что ж, — сказал он, выискивая в замкнутой цепи из мохнатых спин лаз для побега, — вы мните себя хранителями традиций, думаете, что знаете о прошлом всё, но так ли это? Как много книг вы прочли об этом? Уверены ли вы в их достоверности? Я так не думаю. Никогда в жизни я не поверю, что наши предки были подлецами, подобными вам! Вот и лелейте дальше вашу фальшивую историю, живите в выдуманном прошлом, пока я буду жить в настоящем и делать то, что хочу!

Бром позволил Боуи выйти из круга. Это было не милосердие, а лишь одно из десятков дурацких табу, которое звучит так: «Если в твоей стае предатель — не убивай его тотчас же. Сперва, пусть он пройдёт испытание судьбой».

Поэтому Бром великодушно дал Боуи фору в половину минуты. Он рассуждал так: «Если он сумеет удрать из города до того, как мои волки разорвут его в клочья — наши предки благословляют его на дальнейшую жизнь».

Отсчитав время по городским часам, Бром произнёс будничным тоном:

— Стая. Убейте его.

Глава 19

Полет

Слепая механическая птица парила в небе на такой высоте, на которую бы не отчаялось взлететь ни одно живое существо, будь оно хоть в сотню раз лучшим летуном. По внешнему строению птица значительно отличалась от других меков. Крылья её имели стальное оперение, служившее одновременно и бронёй и «рулём». В отличие от меков-гигантов, с которыми сражался мистер Вулпис, птица не была откровенно большой. Да, она могла запросто поднять в небо взрослого медведя, но если поставить её в ряд с тем же «червем», чей прототип не превосходит пяти сантиметров в длину и является лёгкой добычей для многих мелких животных, то станет хорошо видно, что механическая птица больше других похожа на настоящее животное.

Руфа увидела птичий силуэт, когда двое стражников волокли её к телеге. Белка до последнего надеялась, что Ника вернётся за ней, поэтому продолжала ждать. Она не совсем понимала, что происходит, почему вдруг всюду такая паника. Руфа не часто бывала на праздниках и была просто напросто сбита с толку и напугана. Но уйти без подруги она не могла. Её чуткое сердце продолжало стоять на своём, громко твердя: «А что если с Никой случилась беда? Ты взяла за неё ответственность в тот момент, когда согласилась помочь сбежать из особняка. Теперь все последствия — твоя ноша, Руфа, так неси же её достойно!»

— За что вы арестовываете меня? — кричала она. — Я просто жду свою подругу!

— Девочка, — отвечала стража, — мы ясно дали тебе понять, что здесь находиться запрещено! Но ты заупрямилась и не захотела уходить. Не бойся, мы свяжемся с твоими родителями и тебя заберут!

— Но я должна дождаться Нику!

— Ты дождёшься её с нами!

— Стойте-стойте! — раздалось за их спинами. — Я заберу девочку. Я её опекун!