Приключения нежной Амелии

Его настроение, в немалой степени под воздействием нескольких бокалов замечательного напитка, стало столь мрачным, что он был готов уже поставить на своей жизни крест. И это был перст судьбы, что именно в этот миг на широкую въездную аллею въехала Сюзетта на своем вороном. Она была восхитительна в своем облегающем костюме наездницы из сине-зеленого бархата и берете с развевающимся пером. Без стука вошла она в комнату, где размышлял над своими хозяйственными книгами и тщетно пытался привести в порядок свои мысли ее избранник. Тот поднял голову, когда его обдуло сквозняком из открытой двери, и на лице его появилось выражение растерянности. Сюзетта стояла, прислонившись к дверному косяку, и улыбалась ему. Он не видел ее с того достопамятного вечера, но тем чаще думал о ней. И вот теперь она стоит в дверях при входе в его кабинет с загадочной улыбкой на полных губах и нежным сиянием в больших, темных глазах.

– Сюзетта – вы? – глухо пробормотал Эрнст, с трудом ворочая языком. Глаза его недоверчиво округлились. От взгляда девушки не ускользнуло, что предмет ее пламенной страсти выглядит совершенно надломленным и опустошенным. Она быстро подошла к нему и положила руку на его плечо.

– Что с вами, Эрнст? – мягко спросила она. – У вас такой вид, словно минуту назад вас посетило привидение.

Он вздрогнул от ее прикосновения. Побледневшие крылья носа затрепетали, когда он вдохнул исходящий от нее аромат. Ее тело все горело под бархатом платья, и он это отчетливо заметил, ибо она так близко наклонилась к нему, что ее темные локоны щекотали его щеку.

Дрожащими руками он сгреб бумаги, разложенные перед ним на столе.

– Вы так внезапно появились, Сюзетта! Я как раз размышлял о вас…

– Вам недоставало меня? – бегло спросила она с кокетливым выражением в голосе.

Эрнст отодвинул стул, на котором сидел, и вплотную приблизился к ней. Его горячее дыхание веяло над ней.

– Да, мне вас не хватало. В гораздо большей степени, чем я это могу выразить. И еще больше мне будет не хватать вас, потому что настало время прощаний.

Глаза Сюзетты недоверчиво округлились. Что с ним произошло? Его дыхание прерывисто, в его глазах суровость и сосредоточенность, а на шее – она ясно это видела – резко пульсирует жилка.

– Эрнст! Вы не желаете сказать мне, что произошло? – мягко спросила она и взяла его руки.

– Что произошло? Да ничего особого, любовь моя! Просто опекунша Амелии написала мне письмо, длинное, богатое разъяснениями письмо. Не угодно ли вам почитать его, мой милый друг?

И он дрожащими пальцами передал Сюзетте мелко исписанный листок, обильно увлажненный слезами скорби и гнева. Сюзетта пробежала глазами извилистые обороты письма, и хотя разум подсказывал ей, что тем самым окончательно открыта дорога к ее счастью, ее состояние менее всего можно было обозначить как торжество. Напротив, ею овладело страстное сочувствие к человеку, чья самозабвенная любовь была так ужасно предана.

Она уронила листок.

– Боже, Эрнст! Как это ужасно!

– Не говорите «ужасно», моя дорогая. Это целиком моя вина. Я должен был все предусмотреть. Эта мадам Дюранси – женщина-дьявол. Не сомневаюсь, что она всячески поощряла его. А Амелия… разве могла она одна, без моей поддержки, противостоять такому человеку как полковник?

Он оборвал себя и продолжил уже другим тоном.

– Я покидаю Сан-Доминго. Плантация принадлежит Амелии. Мне нужно лишь позаботиться, чтобы она как можно скорее получила ее в свое распоряжение.

Сюзетта сделала испуганное движение.

– Не говорите так, Эрнст! Как можете вы оставить Буамуатье? Вы здесь работали как негр, вы подняли это разоренное хозяйство, только благодаря вашей энергии плантация через пару лет станет образцовым имением! И теперь вы все это собираетесь бросить?

Ее глаза отчетливо договаривали то, что она, собственно, и собиралась сказать. Сюзетта сейчас была готова даже к тому, чтобы растоптать собственную гордость. А если в такой момент она бросится ему на шею, то получит его…

Но несчастный молодой человек не смотрел на нее.

– А что мне остается делать? Плантация принадлежит не мне. Или я вам нравлюсь в роли управляющего Амелии? – грубо спросил он.

Сюзетта утратила самообладание.

– Мне абсолютно все равно, что вы и кто вы, пока вы рядом! – выпалила она. После этих слов ее щеки запылали, но она упорно не опускала глаз и смотрела на юношу по-взрослому серьезно. – О, Эрнст, – сказала она упавшим голосом, – мне и в самом деле еще раньше надо было сказать вам, что я вас очень люблю!..