Приключения нежной Амелии

Никому и никогда Оливия не предлагала подобных услуг, и Сюзетта поняла, что за этим должна стоять какая-то цель. Она невольно вздрогнула при мысли, что длинные, выразительные пальцы этой жуткой женщины, дотронутся до ее тела. Но она не нашла ничего, чтобы возразить против намеченной затеи, и звонком позвав Мэмми, приказала подготовить ванну к купанию. На лице няньки появилось выражение открытого неодобрения, когда она обнаружила в комнате своей хозяйки Оливию. Себе под нос она пробормотала что-то невразумительное, но при этом старательно прятала свои глаза от прямого взгляда квартеронки. Когда же ванна была наполнена и Сюзетта объявила, что ее помощь больше не нужна, Мэмми остолбенела, ошеломленно глядя ТО на одну, то на другую. Ее руки тайком сотворили крест, но возразить она не осмелилась. Что-то раздраженно бормоча себе под нос, она покинула комнату, а Оливия, заняв ванную, озаботилась какими-то странными хлопотами. Она высыпала какой-то сладко пахнущий порошок в горячую воду, от которой шел пар, и та в результате ее манипуляций приняла нежно-розовый оттенок. Крылья Сюзеттиного носа невольно раздулись, когда она осторожно вошла в ванную, от тяжелого аромата перехватило дыхание.

Руки Оливии, касавшиеся ее тела, были тверды и осторожны в одно и то же время. Не сказав ни слова, она вытерла Сюзетту сухим полотенцем и жестом приказала ей растянуться на своей кровати, после чего начала массировать и разминать все ее тело. Ее руки мягко гладили полные полушария Сюзеттиных грудей и словно невзначай касались нежных сосков-бутончиков, и те вырывались вперед, упругие, красновато мерцающие, похожие на две спелые землянички.

Необычное чувство блаженной усталости разлилось по телу Сюзетты, она вся погрузилась в волну неясных ощущений. Руки женщины продвигались, поглаживали туго напрягшееся тело девушки, скользили все ниже и глубже. Они мягко проскользнули вдоль внутренней стороны бедер и коснулись заветной бороздки между ними, и та от этого прикосновения воспылала внезапным огнем. Пальцы Оливии слегка сжали крохотный телесный отросток у края ее потаенных губ. Из горла Сюзетты вырвался хриплый стон, она вздыбилась, неподвластная самой себе, стремясь навстречу руке, расточающей подобное блаженство.

Когда Оливия, чуть погодя – или спустя бесконечность? – отстранилась от Сюзетты, еле заметная улыбка пряталась в ее янтарных глазах.

– Сегодня вечером ты будешь замечательной любовницей любимого тобой мужчины, – глуховато сказала она. – Ванна, только что принятая тобой, немедленно окажет свое воздействие. Аромат корней, собранных мной, смешается с ароматом твоей кожи и сделает тебя неотразимой.

Сюзетта ничего не ответила. Она выгнулась своим телом в направлении к Оливии, не замечая ее, и глаза ее блаженно смеялись. Ощущения, восставшие к ней из глубин ее тела, оглушили ее, и она была в состоянии думать лишь о том миге, когда сомкнутся вокруг нее объятия мужчины, которого она теперь желала со всепоглощающей страстью.

Сюзетта, не подозревая того, выбрала удачный момент для своей любовной ворожбы. Кто знает, удалось бы ей сокрушить стойкость Эрнста, если бы тот в день свидания с девушкой, идущей ва-банк, не пережил удар, в корне изменивший его жизнь. Мадам Дюранси добросовестно проделала свою часть работы, и письмо за ее подписью, полученное несчастным молодым человеком, должно было в самом зародыше задушить все его надежды.