Приключения очаровательного негодяя. Альмен и стрекозы

Парковые деревья стояли густо и усиливали темноту. Стволы высоких елей и сосен возвышались над почти непроходимой чащей из тиса и папоротника. Иногда бывало, Альмен видел, как из этой чащи выбегала или, наоборот, скрывалась в ней городская лиса, искавшая, чем бы съедобным поживиться в садах и на площадках квартала вилл.

Он встал перед стеклянной стеной и пристально вгляделся в чащу.

Сильный удар в грудь сбил его с ног. В падении он услышал глухой стук и ощутил боль в затылке.

Третья часть

1

«Дон Джон. Дон Джон. Дон Джон», — распевал кто-то. Альмен открыл глаза.

— Дон Джон. Дон Джон. Дон Джон, — Карлос склонился над ним и в такт зову похлопывал его по щекам.

Альмен огляделся. Он лежал на полу своей библиотеки, под голову подсунута подушка. Карлос стоял перед ним на коленях.

Он немного приподнял голову и почувствовал колющую боль в левой половине своей грудной клетки. Глянул на себя вниз и заметил, что торс у него голый. Слева от него валялись окровавленные бумажные салфетки. Одна из них лежала на ране. Справа были разбросаны пиджак, жилетка, галстук, рубашка и майка. Две последние немного перепачканы кровью.

Он сел.

— Cuidado, — предостерег его Карлос. — Осторожно.

Альмен снял салфетку с груди. Кровь немного сочилась из раны, с виду казавшейся резаной.

Затылок тоже болел. Альмен ощупал его и наткнулся на большую влажную шишку. Когда он посмотрел на кончики своих пальцев, они были немного окрашены кровью.

— Что произошло? — Но прежде чем Карлос смог ответить, он вспомнил сам: — В меня стреляли!

Карлос кивнул:

— Именно так.

— Тогда почему я жив?

Карлос поднял что-то с пола и показал ему:

— Un milagro, Дон Джон, чудо.

То была левая подтяжка Альмена. Ее широкая тканевая лямка подобрана в тон костюма и пристегивалась к брюкам на пуговицы. Подтяжки от того же портного, что и костюм, и входили в комплект. На широких латунных пряжках, при помощи которых регулировалась длина лямок, были выдавлены — маленькая импровизация портного — инициалы Альмена.

Теперь один из инициалов покорежило до неузнаваемости. Пряжка вогнулась внутрь. Стопорная часть фиксатора на обратной стороне лямки была вырвана из одного шарнира и стояла торчком, острая и опасная.

Альмен понял. Пряжка отразила пулю. А фиксатором его поранило. Чудо, видит бог.

Альмен при поддержке Карлоса поднялся на ноги. Боль в затылке стала резкой, и Альмен опять потрогал шишку.

Карлос указал на приставной столик. Как видно, Альмен от удара пули потерял равновесие и, падая навзничь, ударился головой о столик. Видимо, от этого и потерял сознание.

В стеклянной стене образовалось маленькое аккуратное пулевое отверстие. Черно-зеленая чаща за окном выглядела угрожающе.

Альмен задернул шторы. Это движение вызвало острую боль в груди. Болело ребро, ушибленное ударом пули.

— Un milagro, — повторил Карлос и перекрестился.

У Альмена подкосились ноги. Карлос подхватил его, подвел к креслу, усадил и укрыл пледом.

У Альмена потемнело в глазах.

Когда он снова очнулся, в шведской печи горел огонь. Все шторы были задернуты, торшер освещал их уютным светом. Альмен увидел, что одет в майку и домашнюю куртку. Удивительно, когда и как Карлос сумел его одеть.

— Который час?

— Скоро пять.

— Разве вам не надо работать, Карлос?

— Я отпросился после обеда.

У Альмена навернулись слезы на глаза.

— Нервы, — всхлипнул он. — Нервы.

Карлос неловко похлопал его по руке.

Альмен постепенно взял себя в руки. Мысль, что он был на волосок от смерти, отодвинулась на задний план, и перед ним встала во весь рост другая.

— А где стрекозы, Карлос?

— В надежном месте, Дон Джон. Если вам нужно, я их принесу.

— Может быть, они мне скоро понадобятся.

— Тогда я их скоро и принесу.

— Скажи мне, где ты их спрятал.

— В пианино, Дон Джон.

2

Карлос никогда не шутил. Поэтому Альмен испуганно воззрился на то место, где еще несколько часов назад стоял «Бехштейн».

Он перевел взгляд на Карлоса, который одеревенело, с неподвижной миной сидел на краешке кожаного кресла, и снова посмотрел на осиротевшее место.

— В рояль? — уточнил он недоверчиво.

Лицо Карлоса мгновенно расплылось в широкой ухмылке. Он обнажил две свои золотые коронки на передних зубах и громко засмеялся.

Альмен начал осторожно посмеиваться вместе с ним. Но потом его смех перешел в истерический приступ. Он прижимал ладонью больное место и содрогался в смехе, захлебываясь, кашляя, снова смеясь, и время от времени хлопал Карлоса по колену.

Когда он наконец успокоился и, тяжело дыша, как бегун на длинные дистанции, добежавший до финиша, пришел в себя, Карлос сказал:

— Don John, una sugerencia, nada m'as.

— S'i, Carlos?

— A veces hay que luchar. Иногда приходится бороться.

3

В тот же вечер Альмен перебрался в отель. В доме садовника его жизнь была в опасности.