Приключения Огуречной Лошадки

Лошадка мотала головой, силясь освободиться. Издалека долетел петушиный зов. Это Катя ждала её в лопухах. Лошадка откликнулась, но Повар проворно зажал пятернёй её морду, и вместо звучного «и-го-го!» послышалось приглушённое мычание.

— Всё кончено, — закрыла глаза Лошадка. — Прощай, Катя.

А Катя возвращалась из гостей. В кармане у неё был крыжовник. Она рассеянно ела ягоду за ягодой, дожидаясь, когда прибежит Огуречная Лошадка.

У Дачника-неудачника ей понравилось. Понравилось сидеть в самолётном кресле и смотреть в бинокль, понравилось есть горстями малину из решета. Катя пообещала в следующий раз привести с собой Лошадку, и хозяин, прощаясь, насыпал ей в подол спелого крыжовника.

— Ничего себе дяденька, добрый, — размышляла Катя. — Всё про здоровье Лошадки спрашивал. Такой заботливый. Зря Лошадка заупрямилась и не пошла к нему.

Дойдя до переулка, в котором жила тётка Полина со своей козой Алексашенькой, Катя остановилась. Тётка Полина стояла у своей калитки. Наверно, она собралась на базар — у ног её стояла большая корзина с огурцами и зеленью. У калитки не было задвижки, и тётка Полина привязывала её тесёмкой. Пока она возилась с калиткой, Алексашенька бесшумно подобралась сбоку и сунула морду в корзину.

Глаза её были мстительно сощурены. Быстро работали узкие челюсти, перетирая огурцы. Когда тётка Полина повернулась к своей корзине, Алексашенька гоняла по донышку последний огурец.

— Батюшки! Караул! — так и взвыла тётка Полина и накинулась на свою мучительницу.

Но та мотнула рогами и, волоча за собой верёвку, медленно затрусила прочь. Катя перестала есть крыжовник и подбежала к тётке Полине.

— Тётенька, не плачьте! — тянула она её за рукав. — Не расстраивайтесь так!

Тётка Полина перестала реветь, утёрлась рукавом и решительно надвинула шляпку на глаза.

— Ну всё! Теперь конец моим мучениям! Сегодня же продам тебя, злыдня! — Она погрозила кулаком уходящей к лесу козе. — Вот подою в последний раз, и всё!

Постепенно злость её прошла. Она посмотрела на Катю внимательно и вдруг радостно улыбнулась:

— Деточка! Это ты?! А где твоя Лошадка?

— Не знаю, — пожала плечами Катя. — Что-то не идёт.

— Ты её лучше ищи, лучше… Такую хорошую Лошадку. Ты позови её по-своему, ладно?

Катя послушно отдала свой крыжовник и сорвала травинку. Петушиный крик трижды прозвучал в тишине. Тётка Полина замерла, поглядывая на кусты. Огуречная Лошадка не отзывалась.

Она в это время стояла привязанная полотенцем к ручке двери. Повар гладил её, хлопал по спине, по бокам. Заглянул в тёмную глубину уха-листочка, раздвинул челюсти и осмотрел просвечивающееся бледно-зелёное горло, потрогал пальцем чистые зубки-зёрнышки.

— Тэк-тэк-тэк, — задумался он. — Сделаем вот что! — Он с грохотом приволок из сарая детскую ванночку. — Сперва тебя надо искупать в уксусе…

Не успела Лошадка и хвостом махнуть, как уже очутилась в ванночке и на спину ей полилось что-то едкое и кислое. Защипало глаза и стало трудно дышать.

— Потом посолить… — бормотал Повар, щедро натирая её зелёные бока солью, — и поперчить.

Тут же в глаза, в ноздри начала набиваться едкая красная пыль. Лошадка больше не могла терпеть. Она заметалась, забилась, но полотенце крепко держало её за шею. Повар в задумчивости остановился и, почесав затылок, полез в поваренную книгу.

— Тэк-тэк-тэк… — Он нашёл нужное и, водя по строчкам пальцем, начал читать: — Вымочить в уксусе… вымочили. Дать потомиться два часа, затем аккуратно срезать то место, где находится хвостик, и ложкой вытащить все зёрнышки. Вместо них положить жареный лук, помидоры и мясной фарш. Запекать в духовке полчаса, поливая сметаной и белым вином.

Лошадка, закрыв глаза, слушала, что её ожидает. От уксуса с перцем бока горели так, будто она сидела в муравейнике.

— Послушайте, всё это вы зря делаете, — слабым голосом сказала она. — Куда лучше скакать по полю, прямо по ромашкам и колокольчикам. Хотите? А то полетаем с дерева на дерево. Это очень весело! Заглянем в гости к белкам. Я знаю, где они живут, я вас познакомлю.

— Некогда мне! — размешивая в кастрюле подливку, поморщился Повар. — А по деревьям я уже не лазил лет тридцать. Да-а… летит времечко… летит. — Повар вздохнул, грустно покачал головой и снова быстро заработал ложкой. — Эх, заботы-заботы… Только и счастлив был, пока мальчонкой бегал. А потом — всё!

— Соглашайтесь скорее! Я снова вас сделаю счастливым. Мы поскачем, полетим, понесёмся, куда только захотим! Я постараюсь! Не надо в меня запихивать помидоры с луком.

— А я сам стану счастливым. Завтра же! Я такое блюдо из тебя приготовлю — пальчики оближешь!

Лошадка стояла, закрыв глаза и привалившись боком к холодной стенке цинковой ванночки. По её огуречным щекам текли слёзы.

— Катя, Катя, где же ты? Почему не идёшь спасать меня?

— Та-а-ак! — потирал руки Повар. — Вот… уже начала давать сок!

Он поставил будильник на звонок, отсчитал два часа и пошёл на станцию пить пиво.