Приключения Оливера Твиста

Репутация этого места отнюдь не вызывала сомнений: давно уже оно было известно как обиталище отъявленных негодяев, которые, всячески притворяясь, будто живут честным трудом, поддерживали свое существование главным образом грабежом и преступлениями. Здесь были только лачуги: одни – наспех построенные из завалявшихся кирпичей, другие – из старого, подточенного червями корабельного леса; они были сбиты в кучу с полным пренебрежением к порядку и благоустройству и находились на расстоянии нескольких футов от реки. Продырявленные лодки, вытащенные на грязный берег и привязанные к окаймляющей его низенькой стене, а также лежавшие кое-где весла и сложенные в бухту канаты сначала наводили на мысль, что обитатели этих жалких хижин зарабатывают себе пропитание на реке. Но одного взгляда на эту старую и ни на что не годную заваль, разбросанную здесь, было достаточно, чтобы прохожий без особого труда пришел к заключению, что она выставлена скорее для виду и вряд ли кто пользуется ею.

В центре этой кучки лачуг, у самой реки, так что верхние этажи нависали над ней, возвышалось большое строение, бывшее прежде фабрикой. В былые времена оно, верно, доставляло заработок обитателям соседних домишек, но с тех пор давно пришло в ветхость. От крыс, червей и сырости расшатались и подгнили сваи, на которых оно держалось, – значительная часть здания уже погрузилась в воду, тогда как еще уцелевшая, шаткая и накренившаяся над темным потоком, казалось, ждала удобного случая, чтобы последовать за старым своим приятелем и подвергнуться той же участи.

Перед этим-то ветхим домом и остановилась достойная пара, когда в воздухе пронеслись первые раскаты отдаленного грома и полил сильный дождь.

– Должно быть, это где-то здесь, – сказал Бамбл, разглядывая клочок бумаги, который держал в руке.

– Эй, вы там! – раздался сверху чей-то голос.

Мистер Бамбл поднял голову и увидел человека, наполовину высунувшегося из двери во втором этаже.

– Постойте минутку, – продолжал голос, – я сейчас к вам выйду.

С этими словами голова исчезла, и дверь захлопнулась.

– Это и есть тот самый человек? – спросила любезная супруга мистера Бамбла.

Мистер Бамбл утвердительно кивнул.

– Так помни же, что я тебе наказывала, – сказала надзирательница, – и старайся говорить как можно меньше, а не то ты нас сразу выдашь.

Мистер Бамбл, с удрученным видом созерцавший дом, казалось, собирался высказать некоторое сомнение, уместно ли будет сейчас приводить в исполнение их план, но ему помешало появление Монкса – тот открыл маленькую дверь, у которой они стояли, и поманил их в дом.

– Входите! – нетерпеливо крикнул он, топнув ногой. – Не задерживайте меня здесь!

Женщина, колебавшаяся поначалу, смело вошла, не дожидаясь новых приглашений. Мистер Бамбл, который не то стыдился, не то боялся мешкать позади, последовал за ней, чувствуя себя весьма неважно и почти утратив ту исключительную величавость, которая являлась его характеристической чертой.

– Какого черта вы там топтались, под дождем? – заперев за ними дверь, спросил Монкс, оглядываясь и обращаясь к Бамблу.

– Мы… мы только хотели немного прохладиться, – заикаясь выговорил Бамбл, с опаской осматриваясь вокруг.

– Прохладиться! – повторил Монкс. – Все дожди, какие когда-либо выпали или выпадут, не могут угасить того адского пламени, которое иной человек носит в себе. Не так-то легко вам прохладиться, не надейтесь на это!

После такой любезной речи Монкс круто повернулся к надзирательнице и посмотрел на нее так пристально, что даже она, особа отнюдь не из пугливых, отвела взгляд и потупилась.

– Это та самая женщина? – спросил Монкс.

– Гм… Это та самая женщина, – ответил Бамбл, помня предостережения жены.

– Вы, верно, думаете, что женщины не умеют хранить тайну? – вмешалась надзирательница, отвечая при этом на испытующий взгляд Монкса.

– Одну тайну они всегда хранят, пока она не обнаружится, – сказал Монкс.

– Какую же? – спросила надзирательница.

– Потерю доброго имени, – ответил Монкс. – А стало быть, если женщина посвящена в тайну, которая может привести ее к виселице или каторге, я не боюсь, что она ее кому-нибудь выдаст, о нет! Вы меня понимаете, сударыня?

– Нет, – промолвила надзирательница и при этом слегка покраснела.

– Ну, разумеется, – сказал Монкс. – Разве вы можете это понять?

Посмотрев на обоих собеседников не то насмешливо, не то мрачно и снова поманив их за собой, он быстро пересек комнату, довольно большую, но с низким потолком. Он уже начал подниматься по крутой лестнице, которая походила на приставную и вела в верхний этаж, где когда-то были склады, как вдруг яркая вспышка молнии осветила отверстие наверху, а последовавший за ней удар грома потряс до самого основания полуразрушенный дом.

– Вы слышите? – крикнул он, попятившись. – Слышите? Гремит и грохочет, как будто раскатывается по тысяче пещер, где прячутся от него дьяволы. Ненавижу гром!

Несколько секунд он молчал, потом внезапно отнял руки от лица, и мистер Бамбл, к невыразимому своему смятению, увидел, что оно исказилось и побелело.