Приключения Оливера Твиста (адаптированный пересказ)

И снова была тяжелая долгая ночь, и снова наступил безрадостный день – хотя солнце сияло, как новое, а воздух был необыкновенно чист и свеж. Оливер убежал на кладбище и долго сидел там. Когда он возвратился, то обнаружил миссис Мэйли в гостиной. Это напугало Оливера – он знал, что старая леди ни на минуту не отходила от постели больной. Неужели?.. Но нет, миссис Мэйли объяснила, что Роз просто заснула.

Несколько часов они сидели в тишине. Обед унесли нетронутым. Наконец раздался звук знакомых шагов – в гостиную вошел доктор Лосберн.

– Что с Роз? – сразу же вскинулась миссис Мэйли. – Что с ней? Она умирает? Умерла?

– Успокойтесь, пожалуйста, успокойтесь! Бог милостив к нам: она будет жить еще много лет!

Миссис Мэйли опустилась на колени. Она хотела воздать хвалу Всевышнему, но обессиленные руки упали и доктор едва успел подхватить женщину.

Глава XXXIV содержит некоторые предварительные сведения о молодом джентльмене, который появляется ни сцене, а также новое приключение Оливера

Не в силах совладать с нахлынувшим счастьем, Оливер бросился вон из дома. Он долго бродил по окрестностям. Лишь к вечеру, когда начало смеркаться, он, набрав полевых цветов, чтобы украсить комнату Роз, отправился в коттедж. Идя по дороге, он услышал шум быстро приближающейся почтовой кареты. Едва Оливер успел отскочить на обочину, как карета промчалась мимо. Он успел разглядеть в окне силуэт кого-то знакомого, а в следующий миг кучер потянул вожжи и из распахнувшихся дверей высунулся Джайлс.

– Оливер! Как мисс Роз?

– Лучше, гораздо лучше!

– Ты не обманываешь меня?

– Что вы! Сам доктор сказал это сегодня утром.

Джайлс едва не разрыдался, услышав это. С трудом он привел свои чувства в порядок и помог выйти из кареты молодому джентльмену – как понял Оливер, это и был Гарри Мэйли. Отправив карету вперед, Джайлс и Мэйли пошли вместе с Оливером пешком, причем Джайлс время от времени сморкался в носовой платок и украдкой вытирал глаза.

Оливер украдкой посматривал на Гарри Мэйли. На вид тому было лет двадцать пять. Он был среднего роста, красив и имел немало общих черт с миссис Мэйли. Особенно сходство бросилось в глаза, когда оба встретились.

– Маменька! – воскликнул молодой человек, обнимая миссис Мэйли, – Почему вы сразу не написали о болезни Роз?! Я бы не простил себе, если б с Роз что-то случилось!

– Я знаю это, и знаю, что Роз достойна самой чистой и светлой любви. Я знаю, что она достойна глубоких и постоянных чувств.

– Ах, неужели вы все еще видите во мне мальчишку, не способного понять зова своего сердца?

– Я думаю, что юности свойственна мимолетность увлечений. А еще я думаю, что если благородный молодой человек решит связать себя узами с девушкой, на которой лежит пятно – хотя она в том и не виновна – он должен быть готов к тому, что злые языки будут пенять ему за это, и порочить его, и детей его… Я думаю, что этот человек однажды может раскаяться в союзе, а она будет страдать, зная об этом.

– Маменька, тот, кто поступил бы так, недостоин называться мужчиной! Я же думал обо всем этом, думал годами. И теперь я могу сказать: мои чувства неизменны!

– Даже несмотря на сомнительное происхождение Роз?

– Да! И я хочу поговорить с ней…

– Не сейчас! – перебила его миссис Мэйли. – Позже…

Она вышла. Доктор, безмолвно присутствовавший при разговоре, подошел, поздоровался с Гарри и дружески кивнул Джайлсу:

– Ничего не подстрелили за последнее время, Джайлс?

– Ничего особенного… – покраснел слуга и сделал вид, что всецело занят багажом.

Конец вечера прошел весело: доктор был в превосходном настроении, шутил без конца, и Гарри, как бы не был озабочен, в конце концов тоже развеялся. Было уже поздно, когда они наконец разошлись по комнатам.

Следующие дни были наполнены светом и радостью. Гарри Мэйли вместе с Оливером бродили по лугам: мальчик знал, где растут самые лучшие цветы, а Гарри показал себя искусным составителем букетов. Теперь в комнате Роз всегда были цветы. Девушка поправлялась, но очень медленно и еще не выходила на прогулки.

Теперь Оливер тратил еще больше времени на занятия, а в свободное время часто оставался в своей комнате и читал. Однажды в один из таких тихих часов случилось событие, которое потрясло Оливера до глубины души.

Он сидел в комнате у окна, с книгой в руках и, кажется, задремал. Бывает такое состояние, когда ты прекрасно видишь все вокруг и осознаешь увиденное – и в то же время знаешь, что спишь. Вот и Оливер вдруг почувствовал, что воздух утратил свежесть, стал спертым, словно мальчик вдруг очутился в доме старого еврея. А вот и сам еврей, в своем обычном уголке что-то шепчет другому человеку…

– Тише, мой милый, – шепчет еврей, – я сам вижу: это он! Уйдем отсюда, скорее уйдем!..

– Он! А вы что, думаете, что я не могу узнать его? Если бы у него было тысяча близнецов – я бы все равно распознал его! – с ненавистью прорычал человек и Оливер, испугавшись, очнулся.