Приключения Петра Макарыча, корреспондента Радиорубки Американской Парфюмерной Фабрики "свобода" (СИ)

Втрескался Шкентильколгуев и чуть позже, в двадцать пять с хвостиком, в нареченную местными бомжами "Помидором" красномордую физиономию, в полной мере отражающую последствия наследственного гипертонического алкоголизма. На сей раз объект страсти ответил непросыхающей взаимностью, и дело едва не закончилось свадьбой. Но за три дня до знаменательного события "Помидор" и дружок-наркоман из Томской облясти по кличке "Огурец", которой соответствовал размер "L" опорномножительного аппарата, разогревшись ударной дозой "экстази", заявились в магазин "Интим" в Ананьевском переулке и устроили в нем грандиозный погром, обвиняя продавцов в моральной распущенности.

Наконец, в тридцатник, будучи уже капитаном второго ранга, Гальюнович сделал предложение молодой жене Заместителя Главнокомандующего Военно-Морского Флота.

Чтобы отвязаться от навязчивого поклонника, могущественный Замглавкома "присобачил" ему очередную звезду и отправил в поход по Северному Ледовитому Океану с целью исследования процессов миграции из Баренцева моря морских ежиков и гребешков.

Экспедиция принесла ведомому Шкентильколгуевым кораблю титул "гвардейского", а капитану судна - звание контрадмирала "За проявленную доблесть и героизм в осуществлении руководства операцией по обезвреживанию особо опасного пирата", оказавшимся на поверку одноглазым испанским путешественником, терпящим бедствие на веслах. По стечению обстоятельств, битва с лодкой "пирата" произошла у Ханты-Мансийского острова Колгуев, полутезки адмирала.

Словом, карьера Шкентильколгуева развивалась стремительно и гордо, как режущий ветер Андреевский Флаг, а личная жизнь трещала по всему корпусу и неуклонно погружалась на дно.

И вот, наконец-то, Тетка Удача смилостивилась и повернулась к нему пышной грудью! Адмирал сбросил обмундирование и с победоносным воплем разомкнул "треугольник". Марианна Судоходовна и Тина Медузовна построили несгибаемым железным расчетом деморализованные конечности морского волка и направили их боевой эскадрой на взятие Порта Артура.

По завершении "боевых действий", Димон был немедленно представлен к присвоению внеочередного флотского звания "старшина шестой статьи" и направлен для дальнейшего прохождения службы в столичную шкентильколгуевскую Инспекцию на должность "посыльного по делам одиноких женщин".

Гражданский Димон не бросил отставного Голяка. Адмирал собирался уже усыновить преданного матроса, многие лета исправно исполнявшего роль гонца за невостребованными сердцами, и завещать ему почерпнутый в "Кишках и Печени" словарный запас людоеда, однако реализовать великодушный замысел помешала досадная случайность. В канун Международного Женского Дня Шкентильколгуев был ошибочно утрамбован в асфальт на пятачке у родного шестого подъезда дома номер девятнадцать по Адмиралтейской улице. Ревнивый сосед адмирала, знатный бетонщик Каток Лужокович Отрезайкин, вернувшись домой внеурочно, застукал "его" со своей женой-массажисткой в тот момент, когда она проводила "с ним" сеанс тайского массажа максимальной степени сложности.

Дух умерщвленного возмущается по сей день, так как к жене бетонщика (снимавшей на самом деле стресс с Вице-Мэвора по строительству) адмирал не имел никакого отношения.

В чудные мгновения райского пассажа он мирно кувыркался с благоневерной совсем другого осла, разжалованного в этой жизни в Министры, а обезумевшему рогатому Катку просто попался тем же вечером под руку, когда дал ему прикурить без должных признаков уважения.

Московский Гоуродский Суд ревнивого бетонщика, тем не менее, оправдал, так как в ходе судебного заседания один из свидетелей (в лице Вице-Мэвора) представил документы, подтверждающие, что именно Каток Лужокович Отрезайкин руководил работами по расширению столичной кольцевой автодороги, в результате которых трасса недосчиталась с обеих сторон десяти сантиметров, что привело к очередным финансовым вливаниям в луженую глотку московского чиновничества, ответственного за строительный подряд.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАЯ

Демобилизовавшись с матросской тахты, Димон взял на абордаж Радиорубку Американской Парфюмерной Фабрики "Свобода", на волнах которой он и Макарыч вот уже второй десяток лет вели героический морской бой с "зеленым змием", успевая в редких перерывах выпускать бездарные, но с претензией на оригинальность, репортажи и программы.

С Инкой, огненной терской казачкой, чувственной и импозантной девчушкой, Димон познакомился в окрестностях подмосковной Рузы, в свином хлеву.

Случилось так, что, возвращаясь с бурной ночной рыбалки, старый матрос принял свинарник за охотничий домик. В нем и заночевал.