Приключения Петрова и Васечкина, обыкновенные и невероятные

— Я, Алла Иванна, когда вырасту, космонавтом стану! — громко отрапортовал он.

Класс грохнул от смеха.

Васечкин огляделся. Смеялись все: и Маша Старцева, и Люда Яблочкина, и Вова Сидоров, и Горошко, и даже его друг Петров.

Васечкину стало обидно.

Он представил себе, как в костюме летчика-космо-навта он, задыхаясь, торопится, бежит к ракете по космодрому. Однако ракета неожиданно взлетает, оставив на земле Васечкина и небольшую толпу провожающих.

— Товарищ председатель государственной комиссии, — обращается Васечкин к самому главному генералу. — Я не виноват. Меня бабушка не разбудила.

Генерал поворачивает голову и строго смотрит на Васечкина. Генерал почему-то очень похож на учительницу литературы Аллу Иванну.

— Мы не могли вас ждать, Васечкин, — говорит генерал Алла Иванна. — Вместо вас полетел товарищ Петров.

Петров, сидя в это время в улетающей ракете, гордо ухмыляется. Он щелкает каким-то рычажком на пульте управления и объявляет в микрофон:

— Пролетая над родной школой, передаю горячий привет своему соседу по парте!

Голос Петрова, усиленный мощными динамиками, разносится по всему космодрому.

— Привет, Васечкин! Пиши! — провозглашает он.

Васечкин, задрав голову, смотрит ввысь, тщетно

пытаясь разглядеть удаляющуюся ракету. Но только ехидный петровский смех доносится из заоблачных высот.

— О чем ты только думаешь, Васечкин? — раздался голос Аллы Иванны где-то совсем рядом.

Васечкин вздрогнул и перевел взгляд с улыбающегося Петрова на расстроенную учительницу.

— Ни о чем, — сказал он. — Можно сесть, Алла Иванна?

— Садись, — вздохнула Алла Иванна.

Васечкин сел.

— Такой ты, значит, друг? — сказал он Петрову. — Да?

— Ты что, Васечкин? — удивился Петров. — Ъл чего, обиделся, что ли? Просто смешно было, вот и все.

— Ладно, ладно, — сказал Васечкин. — Мы еще посмотрим, кто пролетит над родной школой!

И он покосился на Машу Старцеву.

Мыслитель

Петров и Васечкин сидели на заборе. Делать им было особо нечего. Они глазели по сторонам и лузгали семечки. При этом старались выплюнуть шелуху как можно дальше. Это интересное занятие захватило обоих настолько, что они даже не разговаривали между собой. Так прошло примерно полчаса.

— Все, — неожиданно объявил Васечкин. — Я выиграл.

— Как же так… — удивился Петров, — я же дальше плюнул.

— Зато я метче, — возразил Васечкин, — я вон в тот камень попал.

— Но ведь мы про тот камень не договаривались! — возмутился честный Петров. — Это не по правилам. Если ты такой, так я вообще уйду.

— Ладно, — сдался Васечкин. — Я не выиграл.

— А кто же выиграл? — подозрительно уточнил Петров.

— Никто не выиграл! — заявил Васечкин. — Победила дружба! Ясно?

— Ясно, — буркнул Петров.

Оба помолчали. Васечкинское решение не совсем устраивало Петрова, но он решил не обострять ситуацию. Что же касается самого Васечкина, то ему почему-то было обидно. Неожиданно какая-то идея блеснула в его глазах.

— Слушай, Петров, — сказал он невинным голосом. — А ты не знаешь, почему умные люди, когда думают, чешут лоб, а глупые — затылок?

Петров напрягся. Он смутно чувствовал подвох, но не понимал, в чем именно он заключается.

— Надо подумать! — наконец осторожно произнес он и почесал затылок.

Васечкин осклабился. Он был полностью удовлетворен ответом.

Страшная история

Юрику Ольшанскому

— Горбатый, выходи! — крикнул капитан Жеглов. — Я сказал, Горбатый!

Банда «Черная кошка» была поймана. Фильм кончился. В комнате вспыхнул свет.

— Я бы смогла полюбить капитана Жеглова, — задумчиво сказала Яблочкина.

Васечкин вздохнул.

— Потому что его все боялись, — объяснила Яблочкина.

— Подумаешь, если я захочу, меня тоже все будут бояться. — сказал Васечкин.

— Тебя? — ехидно усмехнулась Яблочкина и скрылась за дверью с надписью: «Спальня для девочек».

— А вот увидишь! — крикнул ей вслед Васечкин.

В лагере все спали. Большая круглая луна бесшумно плыла по небу.

Васечкин тихо встал, надел на голову маску аквалангиста, на ноги натянул перчатки, руки сунул в ласты и, шевеля ими, прокрался к спящему Вове Сидорову.

Луна спряталась за тучу.

— Сидоров! — страшным шепотом позвал Васечкин.

Сидоров открыл глаза и непонимающе уставился на Васечкина.

— Не помешал? — басом спросил Васечкин.

— Отстань, Васечкин, — вздохнул Сидоров и повернулся на другой бок.

Васечкин поправил маску и пощекотал пятку Петрову. Тот дрыгнул ногой и поглубже залез под одеяло.

— Петров, открой глаза, — зашептал ему на ухо Васечкин.

Петров изогнулся и с головой нырнул под подушку, категорически отказываясь просыпаться.

Васечкин безнадежно махнул ластой и подошел к кровати Горошко.

— Горошко! — густым басом задышал ему в ухо Васечкин. — Немедленно встаньте, Горошко!

Горошко открыл один глаз.

— Встану, в лоб дам! — серьезно пообещал он.

Васечкин вздохнул и вышел в коридор. Луна следом за ним обошла дом и теперь светила в большое коридорное окно.