Приключения Петрушки. Друзья растений

Трафарет принес Ваньку-Встаньку домой таким же способом, как Петрушку и Кирю. Опустил на землю у самых ворот, внес в комнату и швырнул прямо на середину. Слуги Трафарета Словолов, Шагосчет и Дыхомер хотели тут же посмотреть, какую добычу принес хозяин, и со всех ног бросились в его комнату. Но легко сказать со всех ног! Ведь каждый шаг приходилось высчитывать, чтобы он был не больше и не меньше, а четыре вершка. Каждый из них втайне мечтал, чтобы сделать шаг побольше, но разве рискнешь, когда за каждым движением следят настороженные глаза. Шагосчет следил за Словоловом, Словолов — за Дыхомером. А Дыхомер? Тот следил задыханием. Но как ни коротко было дыхание, как ни мелки шаги, они все же добрались до той комнаты, где, не двигаясь, лежал Ванька-Встанька. Трафарет так сильно тряхнул его в полете и так опалил, что Ванька-Встанька до сих пор не приходил в себя. А Трафарету только это и надо было.

— Дыхомер! Поищи-ка, где у него семена, — распорядился он.

Дыхомер, согнув узкое туловище, опасливо протянул руки к Ваньке-Встаньке. Провел ладонью по ноге, огляделся, посмотрел на Трафарета, как бы говоря: ничего нет. Залез в карман — пусто. Забрался в другой — тоже ничего нет. И наконец, за пазухой обнаружил кожаный мешочек с семенами. Дыхомер осторожно вытащил его и подал хозяину. Словолов и Шагосчет, напряженно вытянувшись, не сводили с мешочка глаз. Дыхомер даже забыл следить, много ли забирают воздуха, хотя отв^ волнения все дышали чаще и глубже, чем положено.

Трафарет развязал мешочек, вытащил своей волосатой лапой щепотку семян, насыпал на ладонь, понюхал, пересыпал на другую ладонь, еще раз понюхал. Осторожно высыпал обратно в мешочек, потом протянул его Шагосчету.

— На, сожги.

Забывшись, Шагосчет сделал огромный, почти полутораметровый шаг, взял семена, сделал опять такой же шаг и швырнул семена в печку. Они весело вспыхнули. Только остатки истлевшей кожи да горсточка пепла остались от многолетнего труда мастера Трофима. Все смотрели на золу, а когда она стала остывать, Словолов и Дыхомер одновременно сказали, указав пальцем на Шагосчета:

— Шагнул больше четырех вершков.

У Трафарета было хорошее настроение. Он только махнул рукой и сказал:

— Ладно уж. Это он от усердия.

А Ванька-Встанька уже пришел в себя. Он недоуменно смотрел вокруг и старался понять, куда он попал. И когда Трафарет нагнулся над ним — узнал его сразу.

— Сгорели твои семена. Видишь, один пепел остался.

Ванька-Встанька машинально схватился за внутренний карман, где

лежали семена. Их, действительно, не было.

— Поверил? — злорадствовал Трафарет. — Теперь я с тобою расправлюсь. Будешь на меня работать.

— Не буду, — сказал Ванька-Встанька.

— Заставлю.

— Все равно не буду, — повторил Ванька-Встанька.

— Сожгу, — пригрозил Трафарет.

— Ну и жги, — ответил Ванька-Встанька.

— Посидишь в сарае — одумаешься. Ну-ка, Шагосчет, отведи его, — распорядился Трафарет, а потом добавил: — Впрочем, это будет слишком долго. Я сам отведу.

Трафарет схватил Ваньку-Встаньку за плечи и, подталкивая, повел во двор. Там Трафарет открыл ногой дверь сарая, втолкнул пленника и на двери повесил тяжелый медный замок.

ВЗДОХИ

Трудно, очень трудно жилось подданным на земле Трафарета, П-^поэтому жители каждую минуту вздыхали. В каждом доме, на улице, во время работы, только и слышалось: «Ах! Ох! Ух!» Словом, самые разные вздохи. Сапожник Карай вздыхал глубоко и протяжно, как будто раздувались кузнечные мехи. Водонос Горбыль вздыхал коротко и глухо: он ходил, вечно согнувшись, и его грудь не могла вместить сразу много воздуха. Дровосек Ива вздыхал с громким кряканьем, точно так, как рубил дрова. Портной вздыхал неслышно, как будто шепотом. А вместе из всех вздохов можно было, наверное, составить великолепную грустную мелодию. Трафарету эта мелодия не нравилась.

И он вызвал к себе Дыхомера.

— Ты плохо работаешь, — упрекнул он. — Ты только посмотри, как часто вздыхают жители. Наверное, потому, что вбирают в легкие больше установленной меры воздуха.

— Нет, правитель, — возразил добродушно Дыхомер. Они недовольны своей жизнью. А кто недоволен или печален, тот всегда вздыхает.

— Я не потерплю, чтобы они выражали недовольство! — возмутился правитель. — Пусть завтра же не будет недовольных в моей стране. Отныне ты будешь следить за вздохами.

И на другой день рано утром был издан указ: «Каждый, кто вздохнет один раз в день, будет лишен лепешки. Кто вздохнет два раза, тому не дадут кружку воды».

Вздохи почти тут же прекратились, но не везде. Первым был наказан наш Петрушка. Он выносил из печки золу и вспомнил про своего отца мастера Трофима и волшебные семена, которые могли бы ему пригодиться. Он так задумался, что не заметил, как вздохнул.

— Ага, попался! — Дыхомер по-черепашьи втянул голову в плечи и злорадно хихикнул. — Сегодня ты будешь голодный. Тебе не дадут лепешки.