Приключения Петрушки. Друзья растений

Аленка стала жить в доме Дыхомера. Его жена, тихая женщина с печальными глазами, не обижала девочку. Правда, спала Аленка в сенях на голом сундуке. Каждое утро жена помощника подходила к ней и, склонившись над ее изголовьем, тихо говорила:

— Вставай, Аленка. Пора. — Её длинные светлые волосы касались лица Аленки, и девочка сразу вспоминала, как они с Петрушкой жили у Матрешки, и мама Матрешка ласково будила их:

— Вставай, Аленка. Пора.

Аленка сразу же поднималась. Жена Дыхомера и девочка черпали воду из колодца, поливали огурцы, и хозяйка рассказывала:

— Здесь жить хорошо. Только никуда мы не выходим. Мои девочки даже за воротами не были ни разу. Только и радости, что огород да цветы.

— А если Трафарет увидит? — проговорила Аленка.

— Он не заходит сюда. Наш дом в стороне от его дорог. Что ему нужно от меня и моих дочерей? Вот мы и сидим, полем грядки. А вечером наслаждаемся запахом цветов и радуемся, что нам, как другим жителям страны Трафарета, не приходится вдыхать одну меру воздуха. И говорить у нас можно. Мой муж не любит помощников Трафарета, Шагосчета и Словолова. Сам к ним не ходит и их никогда не зовет. А мы и рады, — женщина слабо улыбнулась и откинула за спину длинные волосы.

Аленка поняла, почему печальна всегда жена Дыхомера и грустны его дочери. Хоть и зеленый у них двор, а все-таки это тюрьма. Зеленая тюрьма, где зреют помидоры, наливаются огурцы, и качают головками красавицы-розы.

Жена Дыхомера и ее дочери мирились с такой жизнью. Ведь им некуда было деваться. А Аленка… Аленка мириться не хотела. Нужно бежать отсюда. Правда, здесь вдоволь воды и не голодно. Но ведь так жить невозможно. Бежать, обязательно бежать! Но как? Две свирепые собаки день и ночь стерегли ворота. Если кто-нибудь близко подходил к забору, их цепь двигалась по привязанной вдоль стены проволоке, звенела, а собаки заливались оглушительным лаем. Впрочем, желающих подходить к дому Дыхомера не было, и страшный лай раздавался чаще тогда, когда девочка подходила очень близко к воротам.

«Как же мне выбраться отсюда?» — только об этом и думала Аленка и все-таки придумала.

Однажды вечером хозяин выпустил погулять кошку.

— Киса! Киса! — позвала девочка.

Кошка доверчиво пошла к ней на руки.

— Пойдем ко мне, киса! — и девочка принесла кошку в сени. Там она осторожно прицепила к ее хвосту веревку, а на другой конец веревки привязала груду старого тряпья и свой передник.

Вот и все готово, но на улице было еще очень светло. Наконец, стемнело. Девочка приоткрыла дверь. Звезды, как золотые шляпки гвоздей, сверкали на черном потолке неба. Стараясь ступать осторожно, девочка сошла с крыльца и, прижимая к себе кошку, двинулась к воротам. Собаки настороженно смотрели на нее, но пока молчали. Аленка подвигалась все ближе и ближе к воротам. И тут раздалось:

— Мяу!

Кошка рванулась из рук девочки и понеслась к забору. Почуяв своего извечного врага, собаки кинулись от ворот. Путь свободен. Аленка подняла щеколду, выскользнула на улицу и со стуком захлопнула за собой ворота. Потом прижалась к забору. Прислушалась. Непривычная ноша помешала кошке вскочить на забор. Одна из собак вцепилась в тряпки, другая — в веревку. Кошка дернулась изо всех сил. Веревка соскочила с хвоста, и тряпье осталось на растерзание псам. Кошка вскарабкалась на забор. Злобно урча, собаки рвали тряпье и гремели железной цепью.

— Кто там? — показался на крыльце Дыхомер. — Аленка! — позвал хозяин.

Девочка не отозвалась. Дотянувшись рукой до сундука, на котором обычно спала работница, хозяин обнаружил, что там никого нет.

— Да где же она? — Дыхомер зажег фонарь и вышел во двор.

Свирепые сторожа рвали друг у друга Аленкин передник.

— Ах, вы, злыдни! — Дыхомер схватил дубинку и начал охаживать собак то с той, то с другой стороны. — Что сделали? Работницу загрызли. Девочку разорвали! — выкрикивал Дыхомер, а палка ходила и ходила по собачьим бокам.

Псы жалобно заскулили и забились в конуру. Хозяин долго еще ходил по двору, вздыхал и охал: то ли сетовал на то, что лишился работницы, то ли, действительно жалел Аленку.

А между тем девочка шла уже к дому Горбыля. «Теперь меня Дыхомер не будет искать. Он думает, что меня и на свете нет. А я — вот я!» — И с этими словами она постучалась к водоносу.

ЭХО

Матрешка бродила по дому Трафарета. Ее никто не замечал, потому что она была очень маленькая и легко пряталась. Зато она замечала и видела все. Вот и сегодня она увидела, как в своей столовой ужинал Трафарет. Он брал лепешки, которые кучей лежали на краю стола, макал их в масло и совал в рот.

«Мы с Петрушкой относим Ваньке-Встаньке так мало лепешек, что он, всегда голодный. Нужно будет взять у Трафарета. Ведь у него много», — решила Матрешка.