Приключения поручика гвардии

«Так вот ты каков, хозяин здешних земель, – заинтересованно и в то же время с чувством глубокого удовлетворения отметил Николай Петрович, почувствовав крепость его рукопожатия. – Уверен в себе, независим. Глубокий проницательный взгляд знающего себе цену человека. Похоже, что американские колонии находятся в надежных руках», – заключил камергер, явно довольный тем, что сложившийся у него за годы правления Компанией образ главного правителя Русской Америки, полностью совпал с оригиналом.

– Рад был познакомиться с вами, Александр Андреевич!

– Взаимно, Николай Петрович!

«Сколько же отчетов, служебных записок и прочих документов представил я этому могущественному человеку! Совсем еще молод, по его меркам, но взгляд глубокий, проницательный и в то же время открытый. Надежный и умный», – удовлетворенно констатировал главный правитель.

И оба руководителя прониклись симпатией друг к другу.

* * *

На первом же официальном совещании Резанов предложил Баранову доложить о бунте индейцев и его подавлении. При этом присутствовали Кусков Иван Александрович, ближайший помощник Баранова, и Андрей Петрович как личный секретарь камергера.

– В 1802 году во время моего длительного отсутствия с отрядом русских поселенцев на компанейских судах по обследованию и описанию Чугачского залива к северу от архипелага Александра взбунтовалось одно из индейских племен, населявших остров, на котором в Ситкинском заливе была построена Архангельская крепость. Индейцы, подстрекаемые американцами, шхуна которых стояла в десяти милях за мысом, и снабженные ими ружьями, порохом и свинцом для пуль, штурмом взяли эту крепость. Они перебили всех находившихся в ней русских и алеутов с острова Кадьяк, включая женщин и детей, разграбили склад Российско-Американской компании, в котором хранились две тысячи шкур морских бобров[30], а деревянные крепостные стены и постройки сожгли.

Узнав о случившемся, я стал готовиться к походу, чтобы вернуть России Ситкинский залив, сколачивая коалицию из индейских племен, оставшихся верными Российско-Американской компании. И хотя основу боевой мощи формируемых объединенных сил должны были составить русские и верные алеуты, политически была необходима демонстрация единства всех племен в борьбе с бунтарями, посмевших открыто, с оружием в руках, выступить против гегемонии русских во владениях Компании.

Уже зная о предполагаемом времени прибытия «Невы» в Русскую Америку, я очень надеялся на помощь тридцатипушечного корабля с командой из отборных военных моряков и поэтому приурочил начало карательной экспедиции в Ситкинский залив ко времени его прибытия. Но я также знал, что Лисянский имел право самостоятельного выбора места прибытия или в Павловскую гавань на острове Кадьяк, или в Архангельскую крепость в Ситкинском заливе. Поэтому заранее послал в Ситкинский залив два компанейских судна для возможной встречи «Невы», а в Павловской гавани, где в то время находился, оставил для Лисянского письмо с просьбой как можно быстрее разгрузиться и следовать в Ситкинский залив. А сам на трех компанейских судах вышел для сбора вдоль побережья воинов индейских племен, с которыми уже заранее были заключены союзные договоры.

Когда же на флагманском корабле «Ермак» прибыл в Ситкинский залив во главе бесчисленной флотилии байдар и пирог, забитых алеутскими и индейскими воинами, то с облегчением увидел «Неву», стоящую рядом с двумя нашими компанейскими судами. Индейцы же, проходя мимо «Невы», громадой возвышавшейся среди их малых судов, салютовали ей выстрелами из ружей – теперь уже никто из них не сомневался в благоприятном исходе предстоящих боевых действий.

Восставшие индейцы недавно закончили строительство новой крепости на побережье залива невдалеке от своего селения, в которой и укрылись, ожидая неотвратимой мести русских. От захваченных пленных индейцев стало известно, что в ней кроме женщин и детей находится восемьсот воинов, вооруженных ружьями, и есть несколько пушек, захваченных ими в Архангельской крепости. Очень серьезная боевая сила!

Первый штурм окончился неудачей, так как осажденные индейцы предприняли отчаянную вылазку из крепости и своим напором смяли ряды штурмующих индейцев, и те обратились в бегство, а от полного разгрома их спасли русские колонисты и матросы «Невы», проявив стойкость и мужество. Встретив организованное сопротивление, индейцы дрогнули, потеряв былой напор, и снова укрылись за стенами крепости.