Приключения поручика гвардии

Вождь тоже внимательно вглядывался в Андрея Петровича, оценивая своего противника. Кто такой Робсон, он уже знал со слов Фриделя.

– Почему, капитан, ты хозяйничаешь на земле, принадлежащей моему племени? – решил сразу же взять быка за рога Амаси.

«Ага, решил общаться на “ты”, вождь? Значит, буду говорить с тобой, как с врагом», – облегченно вздохнул Андрей Петрович.

– Я пока не хозяйничаю на ней, а осматриваю ее.

– Что значит пока? Ты хочешь захватить ее?! – угрожающе выкрикнул Амаси.

– Нет. Если она подойдет мне, я буду договариваться с тобой.

– Если хочешь договариваться со мной, – злорадно усмехнулся тот, – то вначале дай мне с десяток ружей с припасами.

– Не могу, вождь. Я уже отдал их Умангу.

При упоминании имени его злейшего врага, которому этот самонадеянный капитан посмел отдать самое дорогое, можно сказать, мечту его жизни, лицо Амаси по цвету стало схожим с лицом европейца. Он мог предполагать все, что угодно, но только не этого подлого поступка капитана. И хотя его рассудок помутился от этого известия, он все же, преодолевая безудержный гнев, предположил, что капитан просто-напросто разыгрывает его.

– Это правда, Робсон?

– Да, это так, Фридель. Он дал Умангу десяток ружей в придачу к тем тринадцати, которые он захватил при разгроме нашего десанта с брига. Одно ведь осталось у тебя, приятель. Не так ли?

– Ты прав, дружище. От него ведь и зависит мое положение среди туземцев. Но у меня осталось пороха только на два выстрела, – упавшим голосом выдал военную тайну Фридель.

«Это хорошо. Надо попытаться использовать это обстоятельство и отдалить его от Амаси», – прикидывал Андрей Петрович.

Амаси же, окончательно потерявший контроль над собой, злобно выкрикнул:

– Я, несмотря ни на что, уничтожу тебя и твоих людей, если ты посмеешь остаться на моей земле!

– Это вряд ли возможно, – спокойно ответил Андрей Петрович. – Я заключу союз с Умангу, и, объединившись, мы уничтожим тебя. Кстати, он уже предлагал это сделать, но я пока отказался. Если же теперь хоть один волос упадет с головы одного из моих людей, я непременно осуществлю это. К твоему сведению, у Умангу сейчас столько огневых припасов, что их хватит для ведения длительной войны.

Амаси сразу же сник, поняв, что загнан в угол. Он верил словам капитана, потому как хорошо знал характер Умангу, своего врага. Тот обошел его по всем статьям. Ведь противостоять объединенным силам европейцев и воинам Умангу, вооруженным ружьями, он, конечно, не мог. Но и смириться с поражением было выше его сил.

И Андрей Петрович, видя смятение Амаси, решил, что нужно дать ему возможность окончательно не потерять свое лицо, чтобы тот действительно не наделал каких-нибудь глупостей, которые ему были совершенно ни к чему.

– Объяви своим воинам, что дал мне всего неделю срока находиться в долине, а затем я действительно покину ее. За это, мол, капитан даст пороху и свинцовых пуль на десять выстрелов.

При этих словах лицо Амаси несколько просветлело, а Фридель чуть не запрыгал от радости. Таким образом Андрей Петрович убил сразу двух зайцев: обезопасил своих людей от нападения туземцев, нейтрализовав агрессивность их вождя, и приобрел в лице Фриделя верного союзника.

И он крикнул матросам, чтобы ему принесли огневых припасов на десять выстрелов.

* * *

На палубе «Екатерины» их ожидала вся команда, сгорая от нетерпения и озабоченности. Когда же Андрей Петрович доложил о результатах переговоров с вождем туземцев, все облегченно вздохнули. Особенно радовался Георг Вильгельм – теперь он наконец-то разберется с участком долины, поразившим его загадочной растительностью.

– Кто обнаружил туземцев? – спросил Андрей Петрович.

К нему вышел матрос, наблюдавший за обстановкой из «вороньего гнезда» на фок-мачте. Андрей Петрович, улыбаясь, извлек из кармана серебряный рубль и отдал его смущенному матросу.

– Господин поручик! Разрешите мне сидеть в «вороньем гнезде», не вылезая, – пошутил бойкий вихрастый матрос. – Так, смотришь, моя милашка за меня и замуж выйдет.

Матросы так и покатились со смеху.

– Андрей Петрович, все пушки правого борта так и остались заряженными, – напомнил Осип Макарыч.

– Прикажите вынуть ядра, а порох используем для салютных выстрелов.

– Так ведь может отсыреть, – засомневался шкипер.

– Через пару недель будем в гостях у Рандоги, там и пригодятся наши заряженные пушки, а за это время порох отсыреть не успеет, – Андрей Петрович коротко хохотнул, – если только ваши пушкари со страху в штаны не наделали и забили пороховые пыжи, как положено. – И обнял обидевшегося было Осипа Макарыча. – Я сам, грешным делом, был близок к этому, но не за себя, клянусь Богом, а за людей, мне доверенных.

– За это вас и уважают, Андрей Петрович! – растроганно молвил шкипер, многое повидавший на своем веку.

Так и стояли они, обнявшись, как старые друзья, которым еще только предстояло довести «Екатерину» в далекий Новоархангельск почти через весь Великий, или Тихий океан.

Глава XV Развязка

Иван Александрович прямо-таки повис на шее Андрея Петровича, не в силах сдержать своих чувств.