Приключения принца Иоганна Мекленбургского

Матушка, как послушный сын я приму любое ваше наказание, однако настоятельно требую, чтобы меня именовали согласно моему титулу! Что это значит?.. Прошу прощения, счел необходимым вмешаться Кароль, но это я объяснил принцу Карлу Густаву, что он старший сын русского царя и потому имеет право титуловаться его высочеством… Варварский титул, негромко фыркнул Глюк, он не может быть ровней европейскому! …к тому же, продолжал фон Гершов, не обращая внимания на слова епископа, указом Его Царского Величества я назначен старшим воспитателем его высочества. Поэтому я не могу согласиться с необходимостью наказания моего подопечного, до той поры, пока не узнаю обо всех обстоятельствах дела. Как вы смеете оспаривать решения ее королевского высочества? возмутился Глюк. Это неслыханно! А разве герцогиня уже приняла решение? Простите, я его не слышал! Хорошо, согласилась Катарина, ваше преосвященство, соблаговолите повторить ваш рассказ. Только из уважения к шведскому королевскому дому… поджал губы епископ. Впрочем, извольте. Сегодня Его Светлость, принц Карл Густав, были чрезвычайно неусердны в изучении наук. Несмотря на мои неоднократные кроткие увещевания, принц не пожелал изменить свое поведение, и когда я пообещал его наказать… заметьте, только пообещал! Так вот, услышав о наказании, Его Светлость изволили кинуть в меня бронзовой чернильницей, от каковой я увернулся совершеннейшим чудом. Это неправда! возмущенно воскликнул Карл Густав, но фон Гершов, положив руку на плечо мальчика, успокоил его порыв. Сохраняйте спокойствие, мой принц. Вот видите, патетически воскликнул Глюк, а теперь он обвиняет во лжи своего духовного отца!.. Ваше преосвященство, прервал его излияния барон, позвольте задать вам один уточняющий картину произошедшего вопрос. Так сказать, чтобы видеть ее целиком во всех деталях. Извольте. Чернильница полетела в вас до того, как вы совершили оскорбление величества или после? Что за домыслы! Я настаиваю на своем вопросе, преподобный! Это случилось до того, как вы дерзнули назвать великого герцога Иоганна Альбрехта, на землях которого сейчас находитесь беспутным? Вы мне этого не говорили, заметила герцогиня. А разве я не прав! взвился понявший, что ему нечего терять, епископ. Разве герцог не бросил жену и детей? Разве он не отрекся от веры отцов и не впал в еретичество? Вы закончили, Ваше Преосвященство? холодно осведомился фон Гершов. Нет! До конца жизни я буду обличать пороки, и нести слово Божие! Ничего не имею против, но, может быть, вы станете это делать на вашей кафедре? Что вы сказали?.. Я сказал, что вы шведский епископ, и ваши прихожане, вполне вероятно, тоскуют по вам. Как вы смеете изгонять служителя Господа?! Как вы смеете оскорблять моего сюзерена?! Ваше преосвященство, Катарина мягко прервала епископа, готового в очередной раз разразиться гневной тирадой, вам совершенно необходимо отдохнуть. Я же тем временем побеседую с господином бароном. Как будет угодно вашему королевскому высочеству. Сын мой, подождите вашего наставника в своих покоях. Да, матушка.

Дождавшись, когда все выйдут, герцогиня пристально взглянула на Кароля и некоторое время внимательно его разглядывала. Затем она указала ему веером на кресло и, поудобнее устроившись в своем, начала разговор: