Приключения Робина Гуда

– Осел, что за чепуху ты несешь, – сказал ему Робин, – да я мог бы пронзить стрелой твое сердце быстрее, чем монах в Михайлов день произносит молитву над жареным гусем!

– Твоя болтовня – слова труса, – ответил незнакомец. – Ты стоишь передо мной с тисовым луком в руках, готовый выстрелить мне в сердце, тогда как у меня нет ничего, кроме палки из терновника, чтобы с тобой сразиться.

– Богом клянусь, – молвил Робин, – никогда в жизни не называли меня трусом. Я отложу лук и стрелы, и, если ты готов подождать меня, пойду раздобуду себе дубинку, чтобы испытать свою храбрость в бою с тобой.

– И прекрасно! Подожду, причем с удовольствием, – сказал незнакомец и встал, опершись на палку.

Робин Гуд быстро отступил в лес, срезал молодой дубок, ровный и гладкий, в шесть футов длиной, и вернулся, обдирая с него веточки, а незнакомец ждал, опершись на палку, и, посвистывая, посматривал по сторонам. Робин незаметно наблюдал за ним, срезая ветки, краем глаза осматривал его с головы до ног и подметил про себя, что в жизни не видал парня более дюжего и крепкого. Высок был Робин, но на голову с лишним выше был незнакомец. Росту в нем было семь футов. Широк был Робин в плечах, но на две ладони шире был незнакомец. А в поясе был он по меньшей мере в эль[5] шириной.

«И все равно, друг мой добрый, – подумал про себя Робин, – отколошматить тебя мне будет легче легкого».

А вслух произнес:

– Гляди, готова моя дубинка, крепкая и прочная. Наберись храбрости, я иду на тебя. Сразись со мной бесстрашно! Станем драться, пока один из нас от ударов не свалится в ручей.

– Прекрасно! Душа моя того только и желает! – вскричал незнакомец, и, перебирая пальцами, закрутил дубинкой над головой, так что в воздухе засвистело.

Рыцарям Круглого стола, и тем не доводилось бывать в такой схватке, в какой сошлись эти двое. В мгновение ока очутился Робин на мосту, где уже стоял незнакомец. Сначала Робин сделал ложный выпад, а потом нанес удар, метя в голову незнакомцу, и если бы удар этот достиг цели, тот камнем полетел бы в воду. Однако незнакомец ловко отразил его и ответил ударом не менее мощным. Но Робин сумел защититься с равным искусством. Целый час сражались они так, каждый оставаясь на своем месте, не отступая и на толщину пальца. Много ударов получил и нанес и тот и другой, у обоих было по многу шишек и ссадин, но ни один не думал крикнуть «довольно!», непохоже было, что кто-то из них ослаб и скоро упадет в воду. Время от времени они останавливались передохнуть, и каждый думал про себя, что в жизни не видал еще подобного мастера боя на дубинках. Наконец Робин нанес незнакомцу такой удар по ребрам, что у того от куртки пошел пар, точно от сырой соломенной крыши на солнцепеке. Столь силен был удар, что на волосок оказался незнакомец от края моста и чуть не упал, но быстро оправился и ловким движением огрел Робина по темени, так что у того потекла кровь. Робин разъярился не на шутку и изо всей мочи кинулся на незнакомца. Но тот отразил удар и снова дал Робину затрещину, да такую, что Робин вверх тормашками полетел прямо в воду, как падает в игре в шары королевская кегля.

– Ну и где ты теперь обретаешься, приятель? – крикнул ему незнакомец, заходясь смехом.

– Да в реке я, несут меня волны, – крикнул в ответ Робин, не найдя сил противиться смеху и сам хохоча над своей скорбной участью. Затем он встал на ноги и выбрался на берег, переполошив стайки мелких рыбешек.

– Протяни мне руку, – обратился он к сопернику, дойдя до берега. – Я вынужден признать, что ты храбрый и крепкий малый и знатно дерешься на дубинках. В голове у меня гудит, как в пчелином улье в жаркий июньский день.

Затем он прижал к губам горн и громко протрубил, так что эхо прокатилось по лесным тропинкам.

– Что ж, славно, – снова заговорил он. – Никогда, клянусь, не встречал я на просторах отсюда до Кентербери человека, который сумел бы то, что сделал ты.

– А ты, – со смехом отвечал незнакомец, – принял мой удар как настоящий смельчак и славный йомен.

Тут послышался отдаленный хруст веток, и неожиданно десятка четыре крепких йоменов, одетых в зеленое, возглавляемые славным Уиллом Стьютли, выскочили из лесной чащи.

– Предводитель, что стряслось? – вскричал Уилл. – Ты промок до нитки, до самых костей!

– Да вот, – отвечал весело Робин, – этот крепкий парень сбросил меня в воду без долгих церемоний, а до того крепко намял мне бока!

– Тогда не может он уйти без хорошей взбучки и купанья! – воскликнул Уилл Стьютли. – Налетай, ребята!

Уилл и два десятка йоменов кинулись на чужака, однако тот оказался готов к нападению и пошел махать своей крепкой дубинкой направо и налево. В конце концов они взяли его числом, но не раз хватались нападавшие за побитые макушки, прежде чем противник был сломлен.