Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона в России

— Недооцениваешь ты наше ведомство, жучки — давно вчерашний день. Могу я узнать, что здесь происходит? Зачем ты грабишь уважаемого Илью Соломоновича?

— Было бы что грабить… Никогда не понимал, чем руководствуются коллекционеры фальшивок, — пожал плечами Холмс. — Конечно, я слышал, что в России… как это — «понты дороже денег». Но так рисковать репутацией ради того, чтоб произвести впечатление?

Овсянко поджал губы и попытался окинуть Холмса презрительным взглядом. С учетом разницы в росте вышло неубедительно.

— Послушай, Шерлок, — осторожно поинтересовался Ватсон, — ты же не имел в виду, что все эти картины — подделки?

— Именно это я и имел в виду, — насмешливо кивнул Холмс. — Это становится очевидным, если посмотреть на подписи, которые просочились в кракелюр.

— В краке… что? — уточнил майор.

— В трещины, — нетерпеливо помахал пальцами в воздухе Холмс. — Подделки в самом деле созданы лет сто назад, но принадлежат кистям совсем других авторов. Громкие имена, которыми они подписаны, появились на полотнах гораздо позже. Если присмотреться и знать, что ищешь, то видно, как свежая краска недавно поставленных подписей затекла в старые трещины на холстах. Уверен, если просветить картины ультрафиолетом, мы увидим затертые фамилии других малоизвестных художников. Такой метод фальсификации не дешев, зато правдоподобен. И уж точно экономичнее, чем покупать оригинал. Подлинная здесь только одна картина — та, за которой Илья Соломонович спрятал свой тайник. «Три сестры» Коровина. При его тщеславии это было предсказуемо.

Ватсон покосился на Овсянко. Тот сидел неподвижно, с кривой усмешкой на губах. Лишь печальные глаза потрепанного жизнью клоуна задумчиво переходили с Холмса на сейф в стене и обратно. Поймав его взгляд, Шерлок развернулся к тайнику:

— Так что же там?

Илья Соломонович вздохнул и хлопнул себя по коленям, будто приняв непростое решение.

— Что ж, я впечатлен. — С первого раза ему не удалось вылезти из мягкого глубокого кресла. — Пожалуй, дальше не имеет смысла… Я открою.

— Не стоит. — Холмс сделал быстрый шаг, закрывая тайник спиной. — Я сам.

— Да почему? — удивился майор. — Пускай открывает!

— Мы можем потерять содержимое, если он введет неверный код. Такие штуки часто встречаются, — вполголоса пояснил ему Ватсон. Овсянко замер. Волков и Ватсон, наоборот, сунулись поближе.

— Итак, четыре цифры, — прикрыв глаза, вполголоса пробормотал Шерлок. — Конечно, не день рождения, это смешно. Не дни рождения близких людей — у него их нет, а если бы были, то ничего для него не значили. Дом, который выглядит как рекламная картинка, но в котором как будто никто не живет. Коллекция поддельных картин. Состоятельный человек, экономящий на прислуге. Все обман, фальшивка. Впрочем, одна настоящая вещь у Овсянко все-таки есть. Его любовь и его гордость! Это картина «Три сестры». — Холмс вытащил смартфон и быстро пролистал экран. — Коровин написал ее в Париже в тысяча девятьсот двадцать девятом году. — Он развернулся и быстро ввел цифры: 1-9-2-9. Механизм сейфа выдал три короткие тревожные трели, и дверца сейфа приоткрылась.

— Класс, — восхищенно выдохнул Волков, повернулся к хозяину дома и развел руками: мол, может, вы и хороши, но как с таким тягаться! Шерлок тем временем прямо в сейфе быстро перебирал стопки бумаг, карточки, фотографии.

— Что там? — замирая от любопытства, не выдержал Ватсон и поспешно принял от Холмса стопку темно-красных паспортов.

— Как я и думал — картотека проституток, — небрежно пожал плечами Холмс. — Фото, документы, настоящие имена. Досье, компромат… Я бы тоже не стал хранить такую информацию в компьютере. Чего доброго, взломают, — повернулся он к Овсянко, лицо которого пошло багровыми пятнами.

— Шерлок, мы расследуем убийство горничной Кати, — напомнил Ватсон. — При чем тут проститутки?

— Грустная история, Ватсон. Увы, они взаимосвязаны. Как мы вообще узнали, что была на свете такая девушка Катя? Тебе подбросила ее фотографию эта девица в майке. — Холмс протянул Ватсону фото, с которого на него смотрела та самая девушка из автобуса: совсем молоденькая, милая и ненакрашенная. — А такси, на котором мы приехали? Милена слишком хороша, чтобы трудиться за баранкой целыми днями. Я хотел проверить свои подозрения и ради эксперимента назвал другой адрес — Морская улица, но нас привезли на Приморскую — в этот дом. Наконец, нам вручили единственный буклет с изображением именно «Трех сестер» Коровина — картины, которая нигде не могла выставляться, ведь она находится в частной коллекции. Илья Соломонович, — подытожил он, пасьянсом раскладывая на столике десятки фото, — против вас выступила целая армия, пусть и армия проституток. Полагаю, это выпускницы детского дома, который вы так благородно курируете?

Господин Овсянко молча вытер блестящую от пота лысину и ослабил шелковый платок на шее. Он уже не походил на печального арлекина — скорее на бульдога, готового перегрызть горло человеку напротив.