Читаем Приключения слов полностью

Запись про Ледовое побоище 1242 года в "Софийском временнике" рассказывает о битве на Чудском озере:

"Бе тогда день суботный, солнце всходящему, и съступишася обои полци; немцы же и чудь пробишася свиниею сквозе полци, и бесть ту сеча зла и велика". То есть в переводе: "Был тогда день субботний, взошло солнце, и сошлись оба полка. Немцы и чудь пробились свиньею сквозь полки, и была та битва жестока и велика".

Но, хотя враги и "подложили свинью" русским, князь Александр, прозванный потом Невским, разгромил псов-рыцарей, и "не бе им камо утещи, и биша их на семи верст по льду до Суболического озера"... (и некуда было им бежать, и били их на семь верст по льду до Суболического озера).

В дореволюционном "высшем" обществе ругались так же, как и среди людей "обыкновенных".

У Льва Толстого в "Анне Карениной" Долли, жена Облонского, говорит своему мужу: "Пускай все знают, что вы подлец!"

Герой гоголевского "Носа" - коллежский ассесор Ковалев собирался "напрямик сказать господину в мундире, что он только прикинулся статским советником, что он плут и подлец"...

Пушкин называл министра народного просвещения С. С. Уварова "большим подлецом".

По происхождению это слово не было бранным. Подлец - от подлый. Так называлось сословие, облагаемое податью, затем это слово стало обозначать "простонародный".

Подлый - это от подать, от тех денег, налога, подати, которую платили крестьяне своим господам. Слово это пришло к нам из польского языка в XVIII веке.

Польское podly (первоначально "простонародный") восходит к глаголу podacsil - "подчиниться".

В словаре Д. Н. Ушакова написано о слове подлый:

"Буквально - низший, первоначально означало: принадлежащий к крестьянскому, податному сословию и употреблялось как термин, без бранного оттенка".

А затем от подлый образовалось и подлец...

"Подлые" слова не означали раньше брани. В "Капитанской дочке" Пушкин пишет о Швабрине:

"Изменник помог Пугачеву вылезть из кибитки, в подлых выражениях изъявляя свою радость и усердие".

Здесь в подлых значило в "льстивых", "подобострастных" выражениях.

Когда Пугачев помиловал Гринева:

"Целуй руку, целуй руку, - говорили около меня. Но я предпочел бы самую лютую казнь такому подлому унижению" (то есть крайне постыдному для дворянина Гринева).

ШАЛЬНОЙ

Слово шаль в значении теплого шерстяного платка настолько обрусело, что не отмечено в "Словаре иностранных слов", хотя оно в нашем языке и заимствованное.

По-французски, по-немецки и по-английски шаль звучит так же, как и по-русски, только по-разному пишется: chale, Schal, shaw.

"Вы накинете лениво

Шаль испанскую на плечи,

Красный розан в волосах"

(А. Блок. "Анне Ахматовой").

Среди стихов "Руслана и Людмилы" Пушкин набросал строчки:

"И грудь открытая, и эти кружева,

И на одно плечо накинутая шаль".

Но в русском языке уже давно существовало другое слово шаль, омоним по отношению к первому (тот же корень, с перегласовкой, в словах "нахал", "на-халь-ный").

В словаре середины XVIII века "Опыт Российского сослов

ника", то есть в словаре синонимов, составленном Фонвизиным, указано: "Сумасброд, шаль, невежда. Шаль притворяется обычно глупее, нежели есть, и часто дурачеством досаждает".

Нынче от этого корня остались слова: шальной, шалый, шалун, шалить, ошалеть...

Шальные деньги, шальная пуля. Шалом называли бешенство скота. В наших поговорках часто встречается шаль, шальной:

На гроши выпил, на пятак шали своей прибавил.

На всякую шаль выросло по лозе, на всякую болесть - по зелию.

На гнилой товар - шальной купец.

У Леонида Леонова в романе "Вор": "Чего же ты, шальной, без спросу входишь?"

Шалопут, шалопай, шалтай-болтай - все это от шаль. Владимир Даль в своем "Толковом словаре", кроме шалопая, отмечает еще и шелопая. В. И. Даль производит шелопай от французского chenapan (шенапа), что значит "шатун", "бездельник", "бродяга", "негодяй", "повеса".

Поговорка "эх шаль, на три деньги шваль" - позднейшего происхождения. В русском языке существовало слово швальня - швейная мастерская, швейня. Отсюда - швея, швейка женского рода и мужского рода - шваль, то есть портной. Отсюда же шов и шило.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Искусство цвета. Цветоведение: теория цветового пространства
Искусство цвета. Цветоведение: теория цветового пространства

Эта книга представляет собой переиздание труда крупнейшего немецкого ученого Вильгельма Фридриха Оствальда «Farbkunde»., изданное в Лейпциге в 1923 г. Оно было переведено на русский язык под названием «Цветоведение» и издано в издательстве «Промиздат» в 1926 г. «Цветоведение» является книгой, охватывающей предмет наиболее всесторонне: наряду с историко-критическим очерком развития учения о цветах, в нем изложены существенные теоретические точки зрения Оствальда, его учение о гармонических сочетаниях цветов, наряду с этим достаточно подробно описаны практически-прикладные методы измерения цветов, физико-химическая технология красящих веществ.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вильгельм Фридрих Оствальд

Искусство и Дизайн / Прочее / Классическая литература