Приключения Тигрового кота

Мати не знал ответа. Возможно, если историю долго не рассказывать, с ней что-то происходит? Она стареет и умирает в одиночестве. Мати был уверен, что и сам когда-то знал разные истории в своей почти забытой жизни до корабля. И ощутил укол сожаления по тем потерянным сказкам, которые, должно быть, рассказывала ему мать, когда он был совсем малышом. Он до сих пор словно ощущал их присутствие, они походили на призраков, лишенных красок и плоти… Просто некое эхо магических первых дней его жизни, растаявшее навсегда.

Воробей покосился на Мати.

— Не грусти, малыш, мы скоро найдем новые сказки! А ну убирайся отсюда! — вдруг добавил Воробей совсем другим голосом.

Мати подпрыгнул.

— Да не ты, малыш!

Муха, блестящая, как кусочек синего металла, собралась сесть на коричневато-красный нос Воробья. Воробей нахмурился:

— Так… так…

Рыжий гигант скосил на нее глаза, нахмурив лоб. И вдруг резко хлопнул себя лапой по носу, покатившись при этом на асфальт.

Синяя муха умчалась прочь.

— Ого! Ты ее почти поймал!

— Верно, — согласился Воробей. Он хотел было сказать что-то еще, но отвлекся, услышав чириканье. — А! Кстати, об историях, вот тебе неплохая. Видишь ту птичку на дереве?

Мати посмотрел вверх:

— Первая малиновка луны урожая?

— Так ты уже знаешь о ней?

— Нет, просто Домино мне сказал, что эта птичка приносит удачу. Но не объяснил почему.

— Ага! Вот я тебе и расскажу. Давным-давно, когда наши великие прародительницы Пирруп, леди Вильгельмина и Моули Храбрые, Подруги Свободы, провели свою первую осень у шлюза Крессида, у них почти не было еды. Леди Вильгельмина была на диво хорошей охотницей… серая в полоску, видишь ли… и… Как там дальше?.. Да, вспомнил! Леди Вильгельмина охотилась в ночь луны урожая, когда наткнулась на малиновку. Кое-кто говорит, что это было в парке ниже по течению, но мне больше нравится верить, что это случилось именно здесь, рядом с вишневыми деревьями.

Мати заметил вдали Домино, Бинжакса и Риа, шедших вдоль прилавков. Он вздохнул и снова посмотрел на Воробья.

— Леди Вильгельмина поймала маленькую малиновку и уже собиралась… ну, ты понимаешь… — Воробей взмахнул лапой, вытаращив глаза и высунув язык. — Расправиться с пташкой. Но птичка закричала, что не надо ее убивать, что если леди пощадит ее, то увидит: зима будет милосердной, весна теплой и легкой и еды будет много. Ну, леди Вильгельмина не слишком поверила птичке. Многие готовы сказать что угодно, когда их жизнь под угрозой, и с чего бы ей верить, что такое маленькое существо может обладать такой большой силой? Но тут подошла леди Моули и заставила леди Вильгельмину отпустить птичку… не из-за того, что действительно поверила в удачу, а просто из-за того, что почувствовала страх птички и пожалела ее, так говорят. Еще поговаривают, что Великие Леди на самом деле не разговаривали с малиновкой, что такие мелкие и глупые существа и говорить-то не умеют… но в этом я сомневаюсь. Госпожи-прародительницы владели сильной магией, они умели говорить с кем угодно и с чем угодно.

В общем, как продолжает история, птичка улетела. И зима наступила мягкая, весна пришла теплая, и вдруг стало очень много еды. И говорят, что теперь каждый год нужно пощадить первую малиновку, если видишь ее во время луны урожая, то есть в полнолуние перед осенним равноденствием… и даже наши самые сильные инстинкты, которые толкают нас поймать ее, нужно как-то подавить, потому что никто не должен убивать первую малиновку. И я почти уверен, что никто этого и не делал.

Мати понравилась эта сказка. Он снова посмотрел на маленькую красногрудую птичку. Она прыгала с ветки на ветку, а потом улетела. Мати никогда прежде не задумывался о птицах, но почему-то ему стало спокойнее оттого, что этой пташке ничто не грозило.

В тайном дворце в городе Заказик шевельнулся Сюзерен. Он был в трансе, не бодрствовал и не спал.

— Я его ощущаю, Великий дух Алия, — сказал Сюзерен.

— Они уже близко, — заверила Алия. — Они его ищут. Они его найдут.

Голос Алии заглушил напев высших жрецов:

Ха-атта, ха-атта, Са видит все,
Харакар, Харакар, приведи нас к тебе,
Приведи нас назад, приведи нас внутрь,
Тьма, Харакар, хаос, Харакар.
Ха-атта, ха-атта…

— Я его не вижу, — сказал Сюзерен.

— Терпение, милорд. Силы Са велики.

— А ты его видишь, Алия?

— Вижу. Он ничего не знает. Он молод и слаб.

— Я его чувствую, Алия.

— Скоро ты его узнаешь так же, как я, милорд. Они совсем близко. Грядет гром. Скоро небеса заплачут о нем.

На шлюзе Крессида закончился день, пришли сумерки. В чистом небе уже повисла низкая луна. Слабый сероватый свет, не дающий тепла, упал на рыночную площадь. Мати побежал к вишневым деревьям рядом со входом в жилище Воробья. Он неохотно согласился присоединиться этим вечером к кошкам Крессиды.

Отвлекшись на падающий листок, Мати повернул в сторону. Лист проплыл в воздухе и упал невдалеке от Мати.