Приключения Тома Сойера

По этой галерее они вскоре попали к родниковому озерцу, дно которого было выложено сверкающими, словно иней, кристаллами, а сам родник находился в центре пещеры, стены которой поддерживало множество могучих колонн из сталактитов и сталагмитов, которые росли навстречу друг другу в течение тысячелетий и наконец слились. Наверху, под самым сводом, словно гирлянды, висели тысячи летучих мышей; потревоженные светом, некоторые из них отрывались от спящих сородичей и с яростным писком бросались вниз, стремительно кружа вокруг пламени свечей.

Зная повадки летучих мышей, Том представлял, насколько они могут быть опасны. Поэтому он схватил Бекки за руку и потащил в первый попавшийся коридор – и вовремя, потому что как раз в это мгновение летучая мышь загасила крылом свечу Бекки. Спасаясь от этих тварей, они долго бежали по коридорам и галереям, то и дело сворачивая, и наконец избавились от погони. А вскоре очередной проход внезапно оборвался, и перед Томом и Бекки открылось подземное озеро с совершенно черной водой. Тускло поблескивая, оно уходило куда-то вдаль, так что невозможно было различить противоположный берег. Прежде чем обследовать берега озера, они с Бекки уселись на выступ стены – и впервые гнетущее безмолвие пещеры коснулось их своей ледяной рукой.

– Ох, Том, тебе не кажется, что как-то уж очень давно не слышно ничьих голосов? – сказала Бекки.

– Еще бы! – отозвался Том. – Подумай сама, ведь мы сейчас находимся намного ниже тех коридоров, по которым спускались все остальные, и к тому же гораздо дальше к северу или к востоку. Отсюда нам их ни за что не услышать.

Бекки встревожилась.

– А как ты думаешь, сколько мы пробыли внизу, Том? Может, пора возвращаться?

– Да, пожалуй, уже пора.

– А ты найдешь дорогу, Том? У меня все эти галереи в голове перепутались, и я ничегошеньки не помню.

– Да я бы нашел, если б не эти чертовы летучие мыши. Если они нам потушат обе свечки – тогда просто беда. Давай поищем какой-нибудь другой проход, лишь бы не возвращаться к мышам.

– Как скажешь. Только бы мы не заблудились! – Девочка вздрогнула, представив себе, что может случиться, если они и в самом деле заблудятся.

Свернув в первый попавшийся проход, они долго шли по нему, с надеждой заглядывая в каждую боковую галерею – не покажется ли она знакомой. Всякий раз, когда Том принимался осматривать новый ход, Бекки не сводила с него глаз и ему приходилось бодро твердить:

– Все в порядке. Это еще не тот, но скоро мы доберемся и до того, который нам нужен!

Однако с каждой новой неудачей Том все больше падал духом, а вскоре уже сворачивал куда попало в надежде случайно наткнуться именно на ту галерею, которая вела бы к выходу. Он еще продолжал повторять, что все идет нормально, но страх свинцовой плитой давил на его сердце. Бекки прижалась к Тому, охваченная непреодолимым ужасом, из глаз ее текли слезы, как она ни старалась их сдержать. Наконец девочка сказала:

– Пусть там летучие мыши, но давай все-таки попробуем вернуться старой дорогой! Так нам никогда отсюда не выбраться.

Том остановился и сказал:

– Слушай хорошо!

В подземелье царила мертвая тишина, которую нарушали только звуки их дыхания. Том крикнул, и ему отозвалось пещерное эхо. Оно прокатилось по пустым галереям и, уже затихая вдали, превратилось в странный гул, напоминающий насмешливый хохот.

– Ой, не надо, Том, уж очень жутко! – прошептала Бекки.

– Хоть и жутко, а придется кричать, Бекки. Может быть, кто-нибудь нас услышит. – И он снова крикнул.

От того, что Том произнес «может быть», Бекки стало еще страшней, чем от призрачного хохота эхо, – это означало, что надежды больше нет. Они еще долго стояли, вслушиваясь в тишину, но ниоткуда не доносилось ни звука.

Том круто развернулся и двинулся обратно. Но уже через пару сотен шагов его походка стала далеко не такой решительной. Теперь он не мог найти и коридор, ведущий к подземному озеру!

– Ах, Том, ну почему ты не оставлял по пути знаки!

– Бекки, я свалял жуткого дурака! Мне и в голову не пришло, что нам, может быть, придется возвращаться той же дорогой. Нет, ничего не выходит, совсем запутался…

– Том, Том, мы заблудились! Мы заблудились!.. Теперь нам никогда не выбраться из этой страшной пещеры! Ах, и зачем только мы отбились от остальных!..

Она опустилась на землю и так горько расплакалась, что Том испугался, что Бекки сейчас умрет. Он опустился рядом и обнял девочку, а она спрятала лицо у него на груди и крепко прижалась к нему. Том уговаривал ее собраться с силами и не терять надежды, а она отвечала, что ничего не может поделать с собой. Тогда он принялся бранить себя за то, что навлек на нее такую беду, и неожиданно это помогло. Бекки вдруг заявила, что сейчас же успокоится, встанет и пойдет за ним куда угодно, лишь бы он перестал себя упрекать и бранить. В том, что случилось, он виноват ничуть не больше, чем она сама.