Приключения троих русских и троих англичан. Плавающий город. Священник в 1839 году: [романы]

— А как звали девушку? — спросил я у капитана Арчибальда.

— Эллен Ходжес,— ответил он.

Эллен! Вот откуда буквы, все время встававшие перед взором Фабиана из пенной струи!

— А как зовут мужа бедной женщины? — снова обратился я к капитану.

— Гарри Дрейк.

— Дрейк?! — воскликнул я.— Но ведь он находится на борту вместе с нами!

— Он? Здесь? — произнес Корсикэн, схватил меня за руку и заглянул в лицо.

— Да,— повторил я,— на борту!

— Молю небо,— со всей серьезностью проговорил капитан,— чтобы Фабиан с ним не встретился! К счастью, они не знакомы друг с другом, или точнее, Фабиан никогда не видел Гарри Дрейка. Но если в его присутствии будет произнесено это имя, оно вызовет взрыв!

Я тут же рассказал капитану Корсикэну, как увиделся с Гарри Дрейком, вернее как мне его показал доктор Дин Питфердж. Я пересказал слова доктора о том, как этот авантюрист разорил себя карточной игрой и распутством, и теперь отправился путешествовать в поисках наживы.

Как раз в эту минуту Гарри Дрейк прошел мимо нас. Я указал на него капитану. Глаза Корсикэна тотчас же загорелись. Он сделал гневный жест, но я его вовремя остановил.

— Вы правы,— сказал Корсикэн,— у него физиономия мерзавца. Так куда он теперь направляется?

— Говорят, в Америку, чтобы выпросить у случая то, что не сумел добыть во время путешествия.

— Бедная Эллен! — пробормотал капитан.— Где-то она сейчас?

— Быть может, он бросил эту несчастную?

— А почему бы и ей не быть на борту? — высказал предположение Корсикэн.

Эта мысль мне тоже пришла было в голову, но я тут же ее отверг. Не может быть. Эллен здесь нет, ее нет на борту. Она не ускользнула бы от всевидящего ока доктора Питферджа. Нет! В это путешествие Гарри Дрейк не взял с собою Эллен.

— И к счастью,— заметил капитан Корсикэн,— ибо вид этой бедной жертвы, низведенной до жалкого состояния, нанес бы страшный удар Фабиану. Не знаю, что будет. Фабиан способен убить Дрейка как собаку. В таком случае, поскольку вы друг Фабиана, коим считаю себя и. прошу вас дать на деле доказательства вашего дружеского к нему отношения. Не будем терять его из виду, и чтобы в случае столкновения броситься между ним и его соперником. Увы, женщина не может выйти замуж за убийцу мужа, каким бы негодяем тот ни был.

Я согласился с доводами капитана Корсикэна. Фабиан не вправе выступать в роли поборника справедливости. О, если бы я предвидел, как развернутся дальнейшие события! Но если говорить о вероятностях и случайностях в жизни человеческой, то отчего же нельзя их заранее рассчитать? Меня не оставляли в покое предчувствия. Неужели есть надежда на то, что здесь, на борту, где все живут бок о бок, где ежедневно люди чуть ли не локтями трутся друг о друга, столь шумная личность, как Дрейк, не встретится с Фабианом? Случайное происшествие, какая-нибудь мелочь, произнесенное вслух имя, смешок — разве они не могут сыграть фатальную роль если при этом будут присутствовать оба? О, как мне хотелось ускорить бег нашего парохода, на борту которого одновременно находились эти двое! Прежде чем расстаться с Корсикэном, я дал ему слово прикрывать нашего общего друга и наблюдать за Дрейком, чтобы, когда он будет поблизости со своей компанией, не попался Фабиану на глаза. После этого капитан подал мне руку, и мы расстались.

Вечером по причине юго-западного ветра сгустился туман, видимость сильно ухудшилась. Ярко .освещенные салоны выделялись в окружающей темноте. Раздавались звуки вальсов и романсов, сменявших друг друга. Бурные аплодисменты непременно сопровождали каждое исполнение, и столь же неизменно слышалось «Ура!». А в это время балаганный шут Т., восторгавшийся сам собою подле фортепьяно, продолжал насвистывать песенки с апломбом странствующего комедианта.

Глава XIII

Следующий день, тридцать первого марта, был воскресеньем. Как-то оно пройдет? Будет ли это воскресенье как в Англии и в Америке, где по таким дням закрываются забегаловки и бары на все время богослужений, нож мясника не вонзается в голову жертвы, лопатка хлебопека не месит тесто в печи, прекращается коммерческая деятельность, гаснут огни заводов и не дымятся трубы фабрик, закрываются модные магазины, отворяются двери церквей и приостанавливается движение железнодорожных поездов. Или же, как во Франции, то есть наоборот?

В честь воскресенья на борту «Грейт-Истерна» капитан распорядился прекратить работы по постановке парусов. Пароход мог бы прибавить несколько узлов, но это было бы «неприлично». Я подумал, как вообще дозволено гребным колесам и винту крутиться с повседневной скоростью. А когда осведомился о причине такой терпимости у одного из истинных пуритан[347], тот со всей серьезностью ответил:

— Сударь, следует с уважением относиться к тем благам, которые исходят непосредственно от Бога. Ветер посылается Его рукой, ну, а пар — рукой человеческой.

Это объяснение меня вполне удовлетворило, и я стал внимательно наблюдать за происходящим на судне.