Приключения в междумирье. Ошибка бабушки

– Потому, что ты не обучена автономно существовать в вакууме, вокруг тебя необходимо создавать атмосферу с определенным химическим составом, давлением и температурой, иначе ты помрешь за время переноса. По-моему, это очевидно!

– А ты, значит, обучен голышом по космосу бегать, и ничего тебе при этом не сделается…

Квазик кивнул, недовольно наблюдая за уменьшением жидкости в Верином сосуде.

– А почему ты сразу переносишься в другое место, а я долго в этом туннеле тащусь, но и то и другое называется одинаково – трансгрессией? – желала и дальше просвещаться человечка.

– Тебе объяснить разницу между линейной и нелинейной трансгрессией? – раздраженно рыкнул Квазик. – Для тебя главное различие в том, что нелинейный вариант моего перемещения не позволяет переносить с собой другие живые существа, а остальное ты все одно не поймешь, в вашем языке нет синонимичных понятий к тем терминам, что я буду произносить, так какой смысл…

Квазик замешкался с продолжением, а вот Вера не замедлилась:

– Какой смысл метать бисер перед низшей расой? Ладно, я не из обидчивых, не пойму, так не пойму… Если шаман этих дикарей разрешит им доступ на гору, чтобы покарать нечестивцев, что делать будем? – спросила Вера и отхлебнула еще глоточек.

– Они не смогут войти. Тебе нечего бояться, я хранитель уровня эль и горстка аборигенов низшего мира мне ничего противопоставить не может.

– Ах, да, ты же до клыков вооружен заклинаниями. – Вера глотнула еще и глянула на полоски на лице хранителя: – И поверх клыков – тоже. Закуску создай: хлебушка там, колбаски. Да, и влажные салфетки для рук! Мало ли, какую гадость я тут подцепила на ладошки!

– В твоих ладошках целых два сосуда гадости, – сварливо ответил Квазик. – Отдай!

– Не-а! И не вздумай отнимать или портить такой отличный самогон: помнишь, что у нас договор на особо благоприятные условия? Вот я и создаю себе такие условия: мне уже не страшно, ты кажешься исключительно симпатичным и жизнь определенно хороша! Настроение портят только твои расистские взгляды на низшие расы. И что за название такое – низшие?! Сами вы низшие, раз уважать собратьев по разуму не можете! Почему тот факт, что я навечно останусь человечкой из низшего мира, на корню обрубает возможность уважения? – зло спросила Вера у хранителя. Она так надеялась на это чертово уважение и совместимость характеров, но, увы – опять ни первого, ни второго!

– Слушай, собратка по разуму, отдай самогон, пока разум еще остался! В дифференцированных мирах, как твоя Земля, человечки бывают сильно разные. – Квазик замялся, подыскивая корректный ответ на претензию Веры. – Высшие и нейтральные расы оценивают индивидуумов по личным заслугам, а не месту рождения.

– Да-а-а? – с сарказмом протянула Вера, в которой приличная доза крепкого алкоголя разбередила прежнюю недоверчивость к мужскому полу. – Ик! Раз уж я теперь пьяная, (ик!) давай-ка расскажу тебе одну скверную историю, касающуюся проблемы личных заслуг и места рождения (ик!), а ты еще раз подумаешь над своим ответом.

И Вера рассказала.

В московской школе, где работала Вера, у нее на глазах развернулась современная трагедия. В школу пришел новый социальный педагог: сорокалетняя активная женщина, рьяно взявшаяся за социализацию, адаптацию, повышение самооценки и личностный рост детей из неблагополучных семей. Таких детей издавна принято называть «трудновоспитуемыми», «плохо обучаемыми», «неблагополучными», «асоциальными», и просто – трудными подростками. Новый социальный педагог – Алла Михайловна – оказалась человеком неуемной энергии и бьющей через край харизмы, она устраивала «трудным» детям походы и квесты, психологические тренинги и диспуты с детскими психологами, привлекала их к общественно-полезной работе и многократно повторяла, что их жизнь – в их руках, что люди будут относиться к ним так, как они заслужат (именно они, а не их родители-алкоголики, бездельники и наркоманы). И трудные дети, из нищих и неблагополучных семей, понемногу стали тянуться к Алле Михайловне, стали обращаться к ней со своими сложными проблемами и вопросами, они поверили, что люди могут оценивать их не по семье, в которой они родились, а по их собственным заслугам. Социальная работа в школе пошла на ура, отчеты о проделанной работе радовали глаз повышенными показателями ее успешности, и все бы хорошо, если бы одиннадцатиклассница Валя (дочь матери-алкоголички и отца-наркомана, по совместительству – вора-рецидивиста) не влюбилась в восемнадцатилетнего сына Аллы Михайловны. Сыну девушка тоже понравилась, он и жениться было собрался, а вот Алла Михайловна ужаснулась.

– Ты с ума сошел?! Она из какой семьи?! Мать – алкоголичка, как и ее родители, отец – наркоман и преступник, подумай – какой генофонд перейдет к твоим детям! С наследственностью бороться невозможно! Гены, Коленька, не исправишь! Ты хочешь, чтобы твои дети с рождения имели предрасположенность к алкогольной и наркотической зависимости?! Хочешь, чтобы у тебя дети-идиоты родились?! Гены, Коля, гены!!! Одумайся! Выбери девушку из приличной семьи!