Приключения в Новом мире

Сардукары решили сменить тактику. Имитируя новую атаку, они направили птеродактилей к земле, а затем, оставив седла, прыгнули в лес. Началась рукопашная. Стрелять стало невозможно: пуля могла поразить своих. Да и нечем было стрелять. У Ратмира патроны кончились еще полчаса тому назад. Держа винтовку за ствол, он нанес ближнему рейнджеру страшный удар прикладом по голове. Потом отбросил винтовку, завладел мечом убитого, напал на другого сардукара. Рядом работали кинжалами индейцы. Атог не забыл и о своей палице. Но со всем этим трудно было противостоять мечам. Сардукары оказались неплохими фехтовальщиками: здесь отсутствие эмоций было им в пользу. Особенно — тот рейнджер, на которого напал Ратмир. Пришлось ему призвать на помощь все свое недавно обретенное умение. Сил ему добавляло и то, что сейчас его меч особенно нужен товарищам. Очередной выпад противника встречен жестким блоком. Клинки зазвенели. Совсем рядом Ратмир увидел лишенные ресниц глаза сардукара. Меч скользнул вниз и прижал к земле клинок противника. Тот попытался провести обводку… но оружие выскользнуло из руки, обтянутой блестящим черным материалом вроде кожи. Меч закувыркался по траве, сверкая в солнечных лучах. Ратмир размахнулся. Теперь нельзя промазать! Удар должен быть такой, чтобы все силы собрались в нем! И, обязательно, точный!

Голова сардукара разлетелась, как спелый арбуз.

Ратмир обернулся. Атога с тремя индейцами теснили трое сардукаров. Луис штыком отбивался от троих врагов, не подпуская их к раненому Виолету и к носилкам Анилы. Ратмир бросился туда. Но не успел. Он еще сам не понял, что могло остановить его. Только понял: друзьям он не поможет. Матрос, заколов одного из рейнджеров, сам пал от меча. Танорские девушки бросились навстречу сардукарам. Вцепились в балахон одного из них, повалили его на землю. Кинжал Алигы вонзился сардукару в горло. Падая, сарду- кар успел убить одну из ее подруг. Второй зарубил обеих уцелевших девушек. Бросился на Анилу. Но Ратмир был уже рядом. Сверкнул меч. Темная голова без ресниц и ушей рухнула в траву. Ратмир устремился на помощь Атогу. Снова упал. Обернулся. И понял: один из убитых врагов волочится за ним. Черная перчатка будто приклеилась к штанине камуфляжных брюк.

…Победа досталась беглецам. Но как дорого стоила эта победа! Из шести ацтеков-гвардейцев уцелел лишь один. Из числа ирокезов — двое. Погибли оба матроса и три девушки-танорки. Тяжело ранен Виолет. Друг еле дышал, когда Ратмир подошел к нему. Черные глаза офицера уже подернулись смертной дымкой, черты лица заострились, бледность проступала на лице, красивые, чувственные губы танорского лейтенанта были бескровны. Он едва смог проговорить:

— Береги дочь правителя…

Кровь густой каплей скатилась из уголка рта, тело конвульсивно вздрогнуло и вытянулось.

Ратмир обернулся к стоящим позади Атогу и трем индейцам.

«Значит, Анила — в самом деле дочь правителя Танора!» — хотел сказать он. Но сказал следующее:

— Друзья… Мы должны их всех похоронить…

Атог первым принялся рыть могилу с помощью двух мечей убитых рейнджеров.

Глубокую яму выкопать уцелевшие беглецы не смогли. Но и устройство мелкой, тесной братский могилы заняло весь оставшиеся день. К ночи они настолько выдохлись, что просто не могли продолжать путь. Лишь наутро отряд двинулся дальше.

Зато их порадовало другое. В лесу, возле тропы, стоял обгоревший резной столб. Отряд вступал в родовые земли могавков. Сардукары не могли контролировать всю захваченную ими индейскую территорию. А ирокезы великолепно ориентировались тут, находили укрытия.

Осталась позади граница с еще заметными следами укреплений. Роль проводника от Ратмира перешла к Атогу. Вождь предложил идти не сразу к большой торговой бухте (трудно угадать, где стоят вражеские подразделения, которые осадили ее!), а к маленькому рыбацкому лагерю в десяти километрах. Там спрятаны каноэ. А в бухту можно войти, когда на море ночь или туман. Друзья приняли это предложение. И вот, на пятый день перехода, беглецы достигли уединенного заливчика, закрытого от взглядов как с моря, так и с берега.

Посреди залива стоял корабль под танорским флагом.

Ратмир даже не удивился: так он устал от бесконечной смены событий за последние дни. Остались невозмутимыми с виду и индейцы.

Капитан корабля Ромен Дюпрен страшно обрадовался, когда узнал в девушке, несомой в паланкине двумя индейцами, дочь правителя Танора, и сразу согласился принять всю компанию на борт.

От Дюпрена беглецы узнали, что конвой, по настоянию владельцев коммерческих судов, только вчера покинул бухту, а его корабль нуждался в ремонте машины, и уйти со всеми он не мог. Его перевели сюда, в закрытый залив. Ратмир, услыхав подобное известие, молча взглянул на Атога. Вождь ответил молчаливым, на редкость спокойным взглядом. А капитан Дюпрен заверил всех, что по окончании ремонта судно возьмет курс на север. Там индейцы сойдут на берег и смогут добраться до своих… Именно так все случилось. Притом — очень скоро. Той же ночью. Ремонт завершился быстро. Быстрее, чем думали.