Прикосновение Хаоса

— Господь наградил нас великим даром — свободой воли. И мало кто задумывается, что выбор, который мы делаем ежедневно, является именно нашим выбором, именно нашим.

Он остановился, повернулся лицом к Ридгеру и, заглядывая в глаза, положил на его плечо руку, словно упреждая от лишних бессмысленных движений. Игорь на мгновение замер.

— Зачастую мы сами создаём ад, в котором долгое время находимся по собственной воле, исключительно из‑за того, что неистово придаёмся пороку и грехам. Это трудно понять человеку неверующему, так же как и то, что победить грешные мысли и желания, можно лишь путём полного раскаяния, которое будет означать отказ от активных, ни к чему не ведущих действий, и только тогда мы избавимся от власти сатаны, и сможем увидеть господа. Только тогда мы будем поистине счастливы. И только тогда забудем о бессмысленной войне с собственной тенью, которая является всего лишь отражением нас самих.

Отец Константин, несколько секунд молчал, наблюдая, как Игорь взволнованно пытается понять непонятное откровение, а затем продолжил неторопливое движение, увлекая его за собой.

— Понимаешь Игорь, все, что сегодня тебе не ясно, все, что волнует тебя, это следствие твоих же усилий, следствие твоих ошибок, и твоих деяний. Остановись и всё вокруг тебя начнёт обретать понятные очертания.

Игорь бессильно покачал головой.

— Ваши слова мне совершенно не ясны. Я не склонен считать себя ни грешником, ни праведником. Я всего лишь живу, и делаю, то, что считаю нужным. Я не могу отрицать существование бога, но и не собираюсь постигать этого.

— В тебе говорит гордыня. — тихо произнёс священник.

— Возможно, это так. Но это моя жизнь, и не думаю, что должен к кому‑то обращаться, для наведения в ней порядок. Я всегда рассчитывал только на себя. Надеюсь и в дальнейшем, буду поступать подобным образом.

— Прости его Господи. — смиренно произнёс Отец Константин и медленно размашисто перекрестился.

Теперь Игорь немного расслабился, он перестал нервничать, как обычно перед началом разговора. Спина выпрямилась, плечи расправились, и гордый взгляд больше не упирался в землю.

— Вы, Отец Константин, как и я, видели много боли и страха. Вы воевали и смотрели в глаза смерти, вы теряли друзей. Почему Бог не остановил этого, почему позволил подобному происходить вообще. Чем виноваты мирные жители, попадающие под тотальные зачистки? Разве они могли выбирать? В чём вина тех, кто считал, что воюет за истину, а получалось, что истина, выражает интересы группы прохвостов, обогащающихся за счёт войны?

— Пути Господни неисповедимы. Мы лишь должны верит в его непогрешимость.

— Опять эти многозначительные фразы, не дающие ни какой, даже мало–мальски понятной информации. Отчего все священники, не умеющие ответит на прямой вопрос, прячутся за текстом заученной наизусть книги? Ответьте, Отец Константин, почему?

Игорю, показалось, что теперь он ведёт беседу, и его голос играет первую партию. Он обретал привычное состояние, освобождаясь от изначальной робости.

— Мне трудно ответит лучше, чем сказано в Библии. Но если ты хочешь знать моё мнение, то знай, что именно этим сложным путём я пришёл к Богу. Именно тернистая и трудная дорога, помогла мне освободиться от гордыни и тщеславия. И я благодарен Господу, за милостивое позволение хоть немного приблизиться к нему и избавиться от власти сатаны. Никто не в состоянии понять Божественного замысла, но всё что он делает, лишь нам на благо.

Ридгер усмехнулся.

— А те, кто был в аду вместе с вами, и попал на кладбище, а не в лоно церкви, те то же должны благодарить его.

— Ты богохульствуешь, Игорь. Не забывай, где находишься.

Ридгер разочарованно вздохнул.

— Да, да конечно, простите, Отец Константин.

— Бог, простит.

Они продолжали своё неторопливое шествие, на некоторое время между ними возникла немая пауза.

— Я в общем, хотел задать вопрос. — оборвал тишину Ридгер. — Как вы считаете, существуют ли знаки…указания…предостережения что ли? Одним словом даёт ли нам Бог подсказки, как поступить, что предпринять, чего опасаться, к примеру, во сне, или ещё каким‑либо образом?

Отец Константин, многозначительно поднял брови.

— Всё что нам нужно знать есть в нашем сердце. Слушай своё сердце, и тем самым ты познаешь Господа. А предсказания, колдовство, гадание — от Лукавого. Это его козни. С их помощью он вводит нас в заблуждение, отводя взгляд от истины.

— Значит, церковь отрицает предвиденье, и предсказания. — удивился Ридгер.

— Не совсем так. Есть святые, которым Бог поведал часть своих тайн, но все они заслужили того смирением и чистотой души. Они обрели покой и знания, отказавшись от мирских грехов, и обретя счастье в истинной вере.

— Будь смиренным, и обретёшь покой. — со скрытой иронией произнёс Ридгер. — Наверное, это не по мне. Какая‑то рабская идеология.

— Все мы слуги Господа, желаем мы того или нет.

— Я нет! — твердо сказал Ридгер.

Священник с сочувствием и сожалением посмотрел на него.