Прикосновение любви

– Мне? Подарок? – удивленно спросил он, и у Мари в очередной раз сжалось сердце.

– Открой.

Он не стал нетерпеливо разрывать обертку, как это сделали бы другие дети. Он аккуратно развязал ленту, развернул бумагу и открыл коробочку.

– Мари… – только и прошептал мальчик.

– Тебе нравится?

– Очень.

– Мне он тоже очень понравился. Этот ночник похож на звезду. Мы попросим Лео повесить его над твоей кроватью, и, когда ты будешь включать его, словно твоя собственная, личная звездочка будет светить тебе в изголовье.

Ник осторожно покачал хрупкий ночник, и мягко переливающиеся лучики тихо зазвенели.

Ей показалось, что он с трудом разжал руки, отдавая ночник Лео, чтобы тот повесил его в изголовье кровати. Потом Ник несколько раз включал и выключал его.

– Ну хватит, Ник, а то мне придется прямо сейчас уложить тебя спать.

Шутливая угроза возымела действие, и Ник спрыгнул с кровати, тут же поправив за собой сбившееся покрывало.

– У вас очень развит материнский инстинкт. Даже странно, что вы не замужем и у вас нет детей.

Слова, произнесенные Лео вполголоса, заставили ее удивленно вскинуть брови.

– Что вы такое говорите, Лео?

– Я говорю о том, что вижу.

– Вы преувеличиваете. Просто Ник особенный ребенок. И я… я сама не понимаю, почему получилось именно так.

Лео только кивнул. А потом к ней подошел Ник.

– Мы с Лео доделали утром железную дорогу.

– Да, именно из-за нее я и недоспал сегодня, – пошутил тот, потрепав Ника по макушке.

– Мари, я покажу тебе, пойдем… – Ник схватил ее за руку и повел за собой.

В игровой комнате царил идеальный порядок. Купленные игры и книги были аккуратно разложены по полкам. Мари еще раньше заметила, что Ник всегда аккуратно убирает за собой. Потом она с нежностью наблюдала, как он возится с игрушечным паровозиком. Горел семафор, двигался состав, неутомимо крутились колесики. Сначала ей показалось, что Ник всецело увлечен игрой, но вдруг она заметила, что он сидит, угрюмо уставившись в пол.

– Они смеялись надо мной, – неожиданно проговорил он, и Мари замерла. Она тихонько сползла с пуфика и оказалась рядом с ним. – Говорили, что я девчонка, раз боюсь темноты. А мне было так страшно, мне все время казалось, что кто-то сидит под моей кроватью. И я боялся заглянуть, чтобы проверить. Я думал, что увижу там светящиеся глаза косматого чудовища, оно протянет лапу и схватит меня. А потом они напугали меня. Джефф обернулся простыней и вошел в комнату. Я закричал… Воспитательница вошла и стала ругаться. А я после этого часто просыпался… мокрым. Я боялся спать…

Ник обернулся и посмотрел на нее. В его глазах она увидела страх, и отчаяние. Она поняла, чего стоил ему этот рассказ. Он словно испытывал ее чувства на прочность.

– Ник, то, что ты рассказал мне, ничего не меняет. Я люблю тебя таким, какой ты есть. А те мальчишки просто злобные дети, пытающиеся самоутвердиться за счет тебя. Не думай больше об этом.

Его напряженное тело обмякло, и он прижался к ней. Мари обхватила его руками.

– Все будет хорошо, – прошептала она в его взъерошенную макушку и почувствовала, как его ручонки еще сильнее сжали ее шею.

– У меня нет друзей, – прошептал он.

– Нет, есть. Я твой друг. И Лео. И Тереза. Мы все любим тебя. А скоро ты пойдешь в школу, познакомишься с мальчиками и девочками, и у тебя появится еще множество друзей. Ты сможешь приглашать их в гости, играть с ними, ходить в гости к ним… Вот увидишь, все так и будет…

Сбоку ей почудилось какое-то движение, и она скосила глаза: в дверях стоял Мэтт и смотрел на нее. Он всегда появлялся и исчезал неожиданно. И не вовремя. Мари заметила, что его лицо было страшно напряжено. Неожиданно она ужасно разозлилась. Ей надоело, что он постоянно следит за ней и обременяет своими эмоциями. Пусть сам борется со своими призраками, ее сил хватит только на Ника. Приняв такое решение, она просто отвернулась, но в ее душе осталась тревога.

Прошло еще три недели, и Ник отправился в школу. За это время отношения Терезы и Мари вошли в стадию доверительности. Тереза, как и упоминал Лео, жила в доме Донованов почти всю жизнь. И такое событие, как начавшийся учебный год Ника, вызвало шквал воспоминаний о маленьком Мэтте, которыми она активно стала делиться с Мари. Все эти бесценные для памяти Терезы подробности о проказливом и веселом мальчишке были милы и забавны, но в голове Мари тот беззаботный озорник никак не ассоциировался с мрачным мужчиной, каковым стал Мэтт. Она, как ни старалась, не могла представить этого человека безобидным, шаловливым малышом, довольным собой и окружающим миром. Ей казалось, что он всегда был таким пугающе огромным и мрачным. Но тем не менее красочные повествования Терезы доставляли ей странное удовольствие.

Теперь, когда Ник стал посещать школу, у Мари было больше свободного времени, и она возобновила свои репетиторские занятия. Правда, в уменьшенном объеме. Кроме того, на заработанные деньги она купила себе мольберт, качественные холсты и краски. Кое-что она умудрялась откладывать на черный день. Относительное спокойствие воцарилось в ее душе.

6