Прикосновение теней

— Не мне туда нужно идти, — огрызнулась она. — Я не смогу добыть камень таким образом.

— Как ты мне однажды сказала? А, помню. — Я вложила в Глас всю силу: — Придержи язык, Ровена.

— Мак, — укорила Кэт.

— Она позволяет себе обзываться, а я не могу сказать, чтобы она заткнулась?

— Можешь, но на равных, без принуждения. Ты слишком полагаешься на силу там, где в ней нет необходимости, и рискуешь потерять человечность. У тебя взрывной характер и горячее сердце. Нужно научиться их контролировать.

— Можешь говорить, Ровена. — В исполнении Бэрронса Глас никогда не звучал так сердито.

— Ты прежде всего должна быть предана нам, ши–видящим, — тут же выпалила Грандмистрис.

— Ты хочешь восстановить стены, Ровена?

— Ох, ну конечно, хочу!

— Тогда нам нужно подключить Видимых. Как только Книга будет запечатана, Королеве нужно будет просмотреть ее в поисках Песни Творения…

— В «Синсар Дабх» спрятана Песнь Творения?! — воскликнула Ровена.

— Королева считает, что там есть ее фрагменты и с их помощью она может воссоздать Песнь целиком.

— Ты настолько в этом уверена, что готова рискнуть?

— Так ты не хочешь, чтобы Невидимые снова были запечатаны?

— Айе, хочу. Но они жили без Песни Творения задолго до нашей с ними встречи. Если Фейри вернут древнюю мелодию, их сила вновь станет безграничной. Ты хоть понимаешь, к чему это может привести? Ты уверена, что человеческая раса это переживет?

Я моргнула. Я настолько сосредоточилась на том, что Невидимых нужно вернуть в тюрьму, а Видимых отправить обратно к их Двору, что не задумывалась над возможными осложнениями, которыми грозит возврат Песни Творения. Наверное, это отразилось на моем лице, поскольку тон Ровены смягчился, когда она сказала:

— О, так ты не полная дура.

Я покосилась на нее.

— Я разносторонняя личность. И Гласу научилась быстро, не так ли? Но у нас есть другие, более срочные дела. Я знаю Кристиана МакКелтара. Он пропал. С самого Хеллоуина он застрял в Зеркалах. И пока мы его не найдем, мы ничего не сможем сделать.

— В Зеркалах?! — воскликнула Кэт. — Но мы не можем войти в Зеркала! Никто этого не может!

— Я недавно там была. В них можно войти.

Ровена оценивающе взглянула на меня.

— Ты была в Зеркалах?

— И стояла в Холле Всех Дней, — сказала я, с удивлением отметив нотку гордости в своем голосе. Я наконец позволила себе задать вопрос, который грыз меня с тех пор, как я узнала о двух пророчествах и о том, что, согласно одному из них, я стану погибелью мира. Речь действительно шла обо мне? Или пророчество было таким же расплывчатым, как это? — Я слышала, что есть два пророчества. Где второе?

Кэт и Джо обменялись тяжелыми взглядами.

— Посудомойка пишет о том, сколько камней бросают в озеро каждый миг и что одни возможности реальнее других, — сказала Джо. — Она утверждает, что видела десятки камней, но только два показались ей похожими. Первый может спасти нас. Второй, скорее всего, обречен.

Я нетерпеливо кивнула.

— Знаю. Так что во втором пророчестве?

Кэт протянула мне тонкую книжку.

— Переверни страницу.

— Я не читаю на гэльском.

— Просто переверни.

Я перевернула. Чернила, которыми писала Безумная Мори, пропитывали тонкие листы насквозь, поэтому она писала только с одной стороны страницы. А следующей страницы не было. Обрывки пергамента и разорванные нити торчали из переплета.

— Кто–то вырвал страницы? — недоверчиво спросила я.

— И очень давно. Это один из первых томов, которые мы внесли в каталог, когда ты сняла защиту с библиотеки. Мы нашли эту книгу раскрытой на столе. Не хватало этой страницы и еще нескольких. Мы подозреваем, что это сделал тот, кто уничтожил барьер у твоей кельи, когда ты была при–йа, — сказала Кэт.

— В аббатстве предатель, — добавила Джо. — И кто бы он ни был, он либо знает гэльский язык, как и я, либо вырвал страницы наугад.

— Чтобы преодолеть мои барьеры и добраться до этой библиотеки, — мрачно изрекла Ровена, — нужно быть членом Хевена.

23

Я припарковала «вайпер» за магазином и уставилась на то, что когда–то было самой большой Темной Зоной города, — на район, заполненный Тенями, откуда один огромный аморфный вампир любил угрожать мне не меньше, чем я любила угрожать ему.

Интересно, где он сейчас. Я надеялась поохотиться и опробовать свои новые руны, уничтожить его раз и навсегда, поскольку в ночь, предшествующую той, когда в Дублине выключился свет, тварь уже доросла до размера, позволявшего ей пожирать небольшие города.

Я посмотрела на гараж. Потом на магазин. И вздохнула.

Мне не хватало Бэрронса. Забавно. Чем больше меня беспокоил вопрос «кто я?», тем меньше пугало то, кем был он. Я начинала понимать, почему он всегда настаивал на том, чтобы судить по поступкам. Что, если ши–видящие действительно были Невидимыми? Это делало нас изначально плохими? Или просто означало, что мы — как и все человечество — можем выбрать как добро, так и зло?

Я вышла из машины, закрыла ее и повернулась к магазину.

— Бэрронс разрешил тебе водить «вайпер»? — произнес за моей спиной Лор.

Взявшись за ручку двери, я обернулась и прокрутила на пальце колечко с ключами.

— Частная собственность. Девять десятых закона.