Прикосновение тьмы

– У тебя прекрасная душа, Афродита. Страстная. Целеустремленная. Романтичная. Но ты отчаянно хочешь быть любимой и веришь, что тебя невозможно любить.

Он говорил, пока они разыгрывали последнюю партию, и когда Афродита перевернула свои карты, ее лицо озарила широкая улыбка.

Она выиграла.

– Время озвучить условия, Аид.

Он откинулся на спинку стула, недовольно взирая на нее, и богиня запрокинула голову назад, рассмеявшись.

– Кажется, тебе не нравится проигрывать.

Ему не нравилось. Как и многим другим.

– Хм-м. – Она задумалась. – Что же мне у тебя попросить?

Она не торопилась с решением, изучая его, словно хотела увидеть и его душу. А потом она произнесла слова, которые повергли его в ужас:

– Влюбись, Аид. Или, что лучше, – найди девушку, которая полюбит тебя. – Афродита хлопнула в ладоши и воскликнула: – Вот оно! Заставь кого-нибудь влюбиться в тебя.

Аид сжал челюсти. Если бы это было так просто, он уже давно женился бы. Аид был уверен – есть немало смертных, убежденных, что они в него влюблены. Проблема была в том, что он не хотел неразделенной любви. В этом он был похож на Афродиту. Он желал чего-то значимого и страстного. Он прожил слишком долго, чтобы мечтать о чем-то другом.

– Что будет, если я не выполню эти условия?

Она ответила плутовской улыбкой:

– Тогда ты вернешь из подземного царства Бэзила.

– Твоего любовника? – Аид не смог сдержать отвращения в голосе. Последние несколько минут они обсуждали ее любовь к Гефесту, а теперь она просит о мужчине – о своем герое, если быть точнее. Бэзил сражался и умер за нее во время Великой войны. – Но почему? Ты не хочешь, чтобы Гефест когда-нибудь тебя полюбил?

Она смерила его злым взглядом:

– Гефест – безнадежный случай.

– Но ты ведь даже не пыталась!

– Бэзил, Аид. Вот тот, кто мне нужен.

– Потому что ты решила, будто влюбилась в него?

– Да что ты знаешь о любви? Ты никогда за всю свою жизнь никого не любил.

Он проигнорировал ее слова.

– Бэзил любит тебя, это правда, но, если ты не испытываешь ответной любви, это не имеет смысла.

– Лучше быть любимой, чем жить вообще без любви.

«Какая же ты идиотка», – хотелось воскликнуть Аиду. Но вместо этого он ответил:

– Ты уверена, что хочешь именно этого? Ты уже обращалась к Зевсу за разводом, а теперь просишь меня воскресить своего любовника, если я вдруг не смогу выполнить условия твоего контракта. Гефест обо всем узнает.

Афродита ответила ему не сразу:

– Да. Это то, чего я хочу. – Потом она сделала глубокий вдох и вымученно улыбнулась. – Шесть месяцев, Аид. Этого времени должно быть достаточно. Спасибо за то, что развлек меня. Это было… вдохновляюще.

После этого богиня любви ушла.

Глава II. Игра судьбы

Аид бродил в темноте своего клуба, в ушах у него по-прежнему звенел издевательский смех Афродиты.

«Заставь кого-нибудь влюбиться в тебя».

Слова звучали жестокой издевкой, увековеченной другими олимпийцами, которых больше волновало его извечное одиночество, чем он сам. Возможно, он зашел слишком далеко, критикуя решение Афродиты попросить у Зевса развода, но Аид знал, что богиня любила Гефеста. Она просто не хотела признаваться в этом первой. Она думала, что заставит бога огня признаться в чувствах, доведя его до белого каления.

Что Афродите было не дано понять, так это то, что не все были похожи на нее, и меньше всего Гефест. Если она собиралась завоевать его любовь, делать это нужно было с помощью терпения, доброты и внимания. Это значило, что ей придется стать уязвимой – то, что Афродита, богиня и воин, презирала всей душой.

Аид и сам когда-то презирал уязвимость. Тогда он считал ее признаком слабости. Теперь же он видел в ней силу и одним из немногих способов получить то, чего он по-настоящему желал. Чем дольше он жил, тем больше верил, что жизнь была одновременно слишком короткой и слишком длинной, чтобы не иметь именно того, чего ты хочешь.

Поэтому вызов Афродиты был ему ненавистен. Он вынуждал его сыграть роль, которую он надеялся принять на себя естественным образом. У него вдруг оказалось в распоряжении всего шесть месяцев, чтобы найти возлюбленную, а иначе придется вернуть в мир живых героя Афродиты.

Он нахмурился, вспомнив об этом. Если он проиграет, придется подключать мойр, а он знал, что они потребуют за возвращение души в мир живых.

Душа за душу.

Кому-то придется умереть, и он не сможет вступиться за жертву мойр. Ему была ненавистна эта мысль, но такова была цена сохранения равновесия в мире.

Из этих мыслей и окружающей темноты его заставил вынырнуть какой-то аромат. Он был знакомым – запах полевых цветов, одновременно горький и сладкий.

Деметра.

Имя богини плодородия отозвалось в нем неприязнью.

Но этого просто не могло быть – Деметра имела мало пристрастий, и одним из них была ее ненависть к богу мертвых.

Он сделал новый вдох, втягивая в себя запах. Что-то в нем было не так. К знакомому аромату примешивались сладость ванили и мягкая, травяная нота лаванды. Может, это смертный? Кто-то с благом богини?