Прикосновение зла

А потом она безошибочно ощутила его присутствие – восхитительная тьма, благодаря которой она почувствовала себя в безопасности, обвила ее талию, и богиню вдруг прижало к его крепкой груди. Персефона отклонила голову назад и задела щекой подбородок Аида. Его губы шепнули ей в ухо:

– Злишься, дорогая?

– Чуть-чуть, – выдохнула она.

Несмотря на его поддразнивающий комментарий, она почувствовала напряжение в его теле.

– Ты продемонстрировала мощную силу, маленькая богиня, – произнес Зевс.

– Только попробуй еще раз назвать меня маленькой, – Персефона испепелила бога грома гневным взглядом. Тот лишь усмехнулся. – Я не понимаю, почему ты смеешься. Я уже просила тебя об уважении. И больше просить не буду.

– Ты угрожаешь своему царю? – спросила Гера.

– Он не мой царь, – отрезала Персефона.

Глаза Зевса потемнели:

– Зря я позволил тебе покинуть храм. Пророчество было не о ваших детях. А о тебе.

– Брось это, Зевс, – вмешался Аид. – Это не закончится для тебя ничем хорошим.

– Твоя богиня – угроза для всех олимпийцев, – заявил тот.

– Она угроза для тебя, – ответил Аид.

– Отступи, Аид, – сказал Зевс. – Моя рука не дрогнет, если придется убить и тебя.

– Если ты начнешь против них войну, то это будет война и против меня, – эти слова произнес Аполлон, чей золотой лук материализовался у него в руках.

– И меня, – Гермес вытащил свой меч.

Наступило напряженное молчание.

Потом заговорил Зевс:

– Вы пойдете на предательство?

– Ну, не впервой, – задумчиво произнес Аполлон.

– Вы станете защищать богиню, чья сила может вас уничтожить?

– Не щадя своей жизни, – ответил Гермес. – Сефи мой друг.

– И мой, – произнес Аполлон.

– И мой, – подала голос Афродита, что вышла из круга, чтобы занять место рядом с Персефоной. Она также произнесла имя Гефеста, и бог огня незамедлительно присоединился к ней.

– Я не буду сражаться, – заявила Гестия.

– Я тоже, – поддержала Афина.

– Трусихи, – бросил им Арес.

– Битва должна служить цели, а не просто проливать кровь, – напомнила Афина.

– Оракул сказал, что эта богиня – угроза. Война устраняет угрозы.

– Как и мир, – ответила Гестия.

Две богини исчезли, и теперь напротив них остались Зевс, Гера, Посейдон, Артемида и Арес.

– Ты уверен, что хочешь этого, Аполлон? – спросила Артемида.

– Сеф дала мне шанс, хотя была не обязана это делать. Я ее должник.

– Ее шанс стоит твоей жизни?

– В моем случае? Да.

– Ты пожалеешь об этом, маленькая богиня, – пообещал Зевс.

Персефона прищурила глаза:

– Я сказала, не называй меня «маленькой».

Ее сила пришла в движение, пробив землю под ногами Зевса и других олимпийцев. Они отскочили, чтобы не провалиться в открывшуюся бездну, поднялись в воздух и атаковали. Зевс, казалось, был нацелен поразить Персефону, и его первая попытка выглядела как мощная фиолетовая молния, что сотрясла землю, ударив у нее под ногами.

– Ты такая же упрямая, как твоя мать, – прорычал Зевс.

– Я верю, что слово, которое ты искал, – «волевая», – рявкнула Персефона.

Зевс замахнулся, но вместо того, чтобы обрушиться на нее, его рука влетела в стену острых шипов – они разлетелись на щепки, но барьер защитил Персефону от удара. Аид встал между ними, его чары растворились, показав черные доспехи, но тени, соскользнувшие с него, полетели в Зевса. Одной удалось пробить его тело, заставив отшатнуться назад, но он оправился как раз вовремя, чтобы отразить удары двух других с помощью защитных браслетов, что были у него на руках.

– Главное правило насчет женщин, Аид, – никогда не отдавать им свое сердце.

У Персефоны не было времени послушать, что ответит Аид, так как, отступив от них, она оказалась лицом к лицу с Посейдоном, который накинулся на нее со своим Трезубцем. Его зубцы вонзились ей в плечо. Богиня охнула от боли, но сразу начала исцеляться и вызвала из-под земли стебли, что оплели Трезубец и вырвали его из рук Посейдона. Разъяренный бог ударил по стеблям кулаком, выдернул из них свое оружие и ударил им по земле. Земля затряслась и разверзлась – город, исцеленный Персефоной, был вновь разрушен. Между ней и богом морей пролегла гигантская трещина. Но когда он шагнул к ней, из глубин расселины вырвалось пламя. Огненная плеть рассекла воздух, обвила шею Посейдона и отбросила его назад. Он рухнул на одно из обвитых плющом зданий, восстановленных Персефоной.

Богиня не сразу поняла, кто пришел ей на помощь, но потом ее взгляд упал на Гефеста, чьи глаза сверкали дикой силой и пламенем. Он повернулся к ней спиной, лицом к Посейдону, который поднялся из руин со светящимся Трезубцем в руках.