Прикосновение зла

Дорота попросила меня идти вперёд, сама же отошла на несколько шагов в лес и начала собирать растения с крошечными жёлтыми цветками. Интересно, зачем они ей понадобились? Она была знахаркой? Ведьмой? Или, точнее, ей казалось, что она знахарка или ведьма? Кто знает! Я подозревал, что у меня ещё будет время, чтобы это выяснить. Я немного замедлил шаг, чтобы она легче могла догнать меня, хотя и не думал, что мы могли бы заблудиться, поскольку дорожка вела как по линейке, без каких-либо развилок, перекрёстков или поворотов. В какой-то момент я услышал хруст веток за спиной и посмотрел в её сторону. Она шла быстрым шагом, но в темноте было видно только светлое пятно на фоне тёмных елей, и если бы не буря золотых волос, я не знал бы с уверенностью, что это точно она.

– Здравствуйте, господин хороший! – Услышал я и повернулся, плавным движением вынимая кинжал из ножен.

Мужчин было трое. Все трое походили на разбойников, какими они представлены в живописи, или как представляют их себе писатели. У них были длинные взъерошенные волосы, длинные неряшливые бороды, огрубелые лица и маленькие подлые глазки. Также у них были топоры в руках. И, к сожалению, я подозревал, что у них были друзья, скрывающиеся в темноте. Если бы их было только трое... Что ж, может, Мордимер Маддердин и не был непобедимым мастером меча, но я умел так обращаться с оружием, чтобы не покалечиться. Что ещё более важно, у меня в кармане был мешочек с шерскеном, который даже самого здорового облома превращал в кричащего ребёнка, умоляющего промыть его глаза холодной водой. Но бандитов было не трое. Эти, стоящие на нашем пути, были лишь посольством, направленным для проведения переговоров, а армия скрывалась от наших глаз. И то хорошо, что они сразу не бросились, чтобы нас убить. Это могло означать, что мы будем жить, но это также могло означать, что мы только будем дольше умирать.

– Давайте-ка, господин, кошелёк, лошадь, вьюки и одежду. А потом бегите с наших гор что есть сил. – Самый низкий из разбойников даже не старался угрожать. Его голос казался довольно весёлым, зато двое друзей шутника уставились на меня исподлобья мрачными взглядами и веско приподняли в руках топорики. Особенно большое впечатление производил один из этих друзей, так как и телосложением, и красотой, и плотностью волосяного покрова напоминал стоящего на двух лапах медведя.

– И этот ножичек бросайте, чтобы не пораниться. А ты, девка, задирай юбку на голову, и тебе не на что будет жаловаться аж до самого утра, потому что мы...

– Я тебе сейчас задеру юбку, дьяволово семя! – Моя спутница, которая оказалась у меня за спиной, рявкнула так, что у меня засвистело в ушах. – Я что, уже не могу спокойно прогуляться по своему лесу?! А?! Чтобы никакая никчёмная шпана ко мне не приставала!

Она сложила руки на груди, и я с удивлением заметил, что грабитель, услышав голос Дороты, совершенно остолбенел от ужаса. Между тем, его товарищи опустили топоры, спрятали их за спину, и шаг за шагом отходили в сторону стены деревьев. Головы они держали так низко, что я не видел их лиц. Хотя я смел думать, что это были лица, искривлённые страхом. Так значит, похоже, я имел дело с ведьмой... Ха!

– А вы что?! – Девушка сделала шаг вперёд. – Не прячьтесь в тени! Так я и думала, так и думала... – на этот раз в её голосе прозвучал полный горечи упрёк. – Мушка и Маленький Ясик. Как тебе, Мушка, не стыдно? Отец честный мельник, а ты разбойничаешь по лесам? А с тобой, Ясик, я ещё поговорю, есть о чём... А ты, Роберт, – посмотрела она на разбойника, который нас остановил, – Зови парней, которых ты попрятал в лесу, и пойдёте с нами.

– Матушка любимая, – названный Робертом, наконец, обрёл голос – матушка дражайшая, не гневайся на нас. Здесь жуткая темнотища, а у меня, сама знаешь, глаза слабые. С десяти шагов оленя от собственной жены не отличу. Не рассмотрел, что это ты идёшь. Кроме того, матушка, мы же не причиняем вреда. Мы бы незнакомца и пальцем не тронули, он бы только поделился с нами, сиротками и бедняжками Божьими, от своих излишков...

– А мне вы что хотели сделать? – На этот раз она упёрла руки под бока. У меня чуть не отвисла челюсть, когда я увидел, какое движение при этом совершила её грудь. – Вы полагаете, для девушки большое счастье, если вы трахнете её своими свистульками?

Услышав произнесённые Доротой слова, я болезненно скривился, потому что мужчины, как существа с хрупкой душевной структурой, обычно не прощают подобных насмешек. Но разбойник только пал на колени, и, к моему удивлению, поцеловал край юбки моей спутницы.

– Прости нас, матушка. Не сердись на нас, смиренно молим. Не позволяй нашей глупости испортить счастливый вечер.

– Эх ты! – Девушка улыбнулась и прошлась рукой по голове мужчины, как будто перед ней была голова непослушного, упрямого, но любимого пса. – Прощаю, балбесы. Теперь идёмте с нами, я дам вам кое-какую работу, и, кроме того, поговорю с этим вот твоим Маленьким Ясем.