Читаем Прильпе земли душа моя полностью

Прильпе земли душа моя

Что бы ни случилось,надеюсь и верую:солнечных лучинокне закрыться вееру.Глянь, как облучило, —что ж ты говоришь:«Что, моя лучина,несветло горишь?»

10

Пред ковчегом?! Проплясать?!Правда ли? Не может быть!Может, может! Только царь,а не мы, не чухлома,не чечня, не чудь, не чернь,полны страха Божьего,потому что после терньпрорастает из ума.

11

Уходят, уходят друзья и врагив колючую замять беззвучной пурги,в колючую зону закрайних стезей…Но мне все-тки жальче друзей.О Господи Боже, увы мне и ах,врагов я люблю, но молюсь – о друзьях,помилуй и сохрани,чтоб были для них воскресенья одни.

12

Не спеши, не торопись,не нагонишь, не поспеешь,запыхавшись на бегу,не беги бегом.Эту жисть и эту жестьне разгладишь, не прострелишь,чтобы стать на берегу,но уже другом.

«Чудится, белеется…»

Чудится, белеетсяпарус во мгле,чутошная, бледнаятень на скале,отброшенная терниемсудовых фонарей,корабля крушениеми криками: «Налейпо последней!» – перед тем,как на дно пойти,как причудить эту теньи не крикнуть, не пропеть:«Боже, отпусти!»

«Солнце взошло…»

Солнце взошлонад новой землейна́ небе новом.Выставь долойрамы. Стекловымой. Канономмир огласиголосом сим,какой тебе даденГосподом сил.От до до си.От вершин до впадин.

«Кто о чем, а я, известно…»

Кто о чем, а я, известно,о Тебе —что, мол, в мире этом тесномвсё устроено чудеснои т.п.Не прощай меня, как преждене прощал,но позволь расти надеждев деревянной тесной дежена дрожжах.Помолиться не хватаетслов молитв,но личины, лики, лицаоблетают, как садитсяназемь лист.

«Это ктой-то и гдей-то…»

Это ктой-то и гдей-торасплавляет засовпо шкале Фаренгейтав восемнадцать часов,и стоит оробелонараспашку душа,на забросшее телотяжким жаром дыша,и от запаха нефтитошноты приступив,как пластинка в конверте,поцарапан мотив,ти-ти-ти́ та-та-та́-ти,так неслышно, неявно.Если тело некстати,то душа и подавно.

«Говорят, дорога…»

Говорят, дорога —слёзная стезя.Тем, кто ищет Бога,унывать нельзя.А кто Бога ищет,тот уже нашел.1Пусть же ветер свищети подъем тяжел.

«Сердцу юношей и дев…»

Евгению Рейну – в годовщину смерти Иосифа

Сердцу юношей и девприснопамятный напев,ты ли это илидоносящийся в окнозаунывный рёв «техно»вдоль по Пикадилли?Анадырь или Меконг,путь довсюду «соу лонг»,налегай на весла,подымай повыше тон,самолет – шестнадцать тонн,на небе – известка.Штукатурка, но и в нейесть дыра вместо дверейи конец дороги.Восходивший в небесатолько раз огля́нулся —рухнул на пороге.