Примирение

Клементину помогал Кларе купать ребёнка, когда Шерли позвала его к телефону. Он вернулся в ванную и с задумчивым видом уставился на гукающего, довольного малыша, но мысли его улетели далеко от этой семейной идиллии. То, что сказал ему по телефону Акину, переполнило чашу терпения Клементину. «Её необходимо остановить», —  эта мысль не давала ему покоя, требуя решительных действий. Он не имел больше права убегать и прятаться от опасности, которая исходила от этой женщины.

Анжела покушалась на всё самое святое, что нажил Клементину за свои сорок восемь лет. Весь этот год она неустанно и громогласно обвиняла его в страшных грехах, стремясь лишить свободы, а заодно и жизни. Она клеветала и унижала его перед женой. Отняла у него весомую часть наследства, оставленного сестрой. Теперь Анжела намеревалась отнять у него работу, так много сейчас значившую для него.

С того момента, когда Сезар предложил ему охранять Торговый центр, жизнь Клементину наполнилась незнакомым ему высоким смыслом. Крепкое пожатие, которым они с Сезаром закрепили свой договор, положило конец мучительной двадцатилетней войне с Толедо. Он уже и себя не помнил без этого гнетущего чувства бескрайней ненависти, которую испытывал к Сезару, ко всему семейству Толедо. Но судьба, познакомившая его сначала с Александром, а потом с Кларой, постепенно гасила в нём это опустошающее, словно лесной пожар, чувство. В его порядочность поверили и Марта, и Энрики, и Селести. Наступила очередь Сезара. Пламя вражды затухало, теперь бывшие враги пытались вместе не допустить возникновения нового пожара, уже унесшего десятки жизней и разрушившего стены Башни. На смену озлобленности приходило доверие, сотрудничество сменяло многолетнюю вражду, и для Клементину это было особенно значимо. Он устал ненавидеть и бороться, он хотел любить и оберегать всё, чем так дорожил.

Но вот Анжела не желала этого мира! Костер, горевший на их с Сезаром взаимной ненависти, согревал её. Она грела на нём свои ухоженные руки и всеми силами противодействовала его угасанию.

Клементину ехал в Центр с одним желанием: остановить Анжелу Видал.

Он вошёл в её кабинет и застал там Сезара. Однако его присутствие не остановило Клементину, слишком наболело у него внутри. Он надвигался на неё с роковой неотвратимостью, и она почувствовала опасность, вскочила со стула, заюлила перед Сезаром, готовя себя к ответному броску.

—  Ты что, угрожаешь мне? —  Анжела показала ровный ряд белоснежных зубов, что должно было означать улыбку.

Но Клементину эта улыбка, сопровождаемая ледяным взглядом, напомнила скорее звериный оскал.

—  Да. Угрожаю! Вынужден угрожать. Но будь моя воля, я бы знать вас не знал! —  Клементину передохнул и обернулся к Сезару. —  Извините меня, сеньор Сезар, но я обязан ей объяснить, что не позволю никого шантажировать, тем более такого честного человека, как сеньор Акину.

Сезар удивлённо вскинул брови, не понимая, о чём идёт речь. Но Анжела всё поняла с полуслова, однако сдаваться не собиралась:

—  Этот уголовник сам не знает, что несёт.

—  Я отлично знаю, что говорю. Или вы будете отрицать, что шантаж —  ваше излюбленное занятие?

Анжела поднялась из-за стола и направилась к двери.

—  Постой! —  окликнул её Сезар. —  Ты не уйдёшь отсюда, пока не объяснишь, о каком шантаже идёт речь.

—  Этот безумный всё лжёт. Неужели вы ещё не поняли, что перед вами законченный подонок?!

—  Что? Может быть, ты не шантажировала меня?! —  Горячая волна, застилающая всё вокруг, нахлынула на Клементину, и он схватил Анжелу за руки и дёрнул к себе так, что она оказалась с ним лицом к лицу. —  Отвечай, шантажистка!

—  Я тебя не шантажировала. —  Анжела оттолкнула его. —  Я предложила тебе сделку, и ты согласился, потому что боялся...

Клементину охватил ужас от того, что он заигрался, забыл о Кларе, о плёнке, о той опасности, что грозила его семье... Он смог только выдохнуть:

—  Вы наглая! Наглая!

Анжела снова нахамила ему, он ответил ей достойной дерзостью, а Сезар уже не слушал их. Он задумчиво стоял у окна и говорил сам с собой:

—  Мне известна только одна ваша сделка. Передача акций. —  Он вскинул ястребиные глаза на Анжелу. —  Значит, ты получила акции путём шантажа?

—  Я не обязана вам ничего объяснять! —  взвилась Анжела. —  Я здесь такая же хозяйка, как и вы.

—  Клементину, объясни мне ты, как всё произошло, —  приказал Сезар.

Но теперь Клементину уже был начеку, он промямлил что-то маловразумительное и замолк.

—  Клементину, ты боишься Анжелу?

Он не боялся Анжелу, он ненавидел её, но рисковать хоть в малейшей степени Кларой не мог.

—  Мне просто надоело влезать во всякие неприятности, сеньор Сезар. Я должен думать о семье...

—  Так я и призываю тебя как раз, и подумать о семье. О её благополучии. У тебя же дети, сын, а Анжела путём махинаций, грязного шантажа, вымогательства разоряет тебя, твою семью. У тебя есть шанс вернуть акции, и я с удовольствием тебе в этом помогу.

Клементину опешил. Сезар Толедо собирался помочь Клементину да Силва стать его компаньоном. Мир перевернулся!