Приносящие рассвет

— Рад, что ты появился, Том. Без тебя праздник не праздник. Милости просим к столу, но прежде поздоровайся с мамой.

И все. Никаких лишних слов, никаких объяснений. Да, Оррин именно такой. У него были не только широкие плечи, но и широкая душа, к тому же он любил Тома и хотел видеть его на новоселье.

Танцующим подыгрывала скрипка, а Оррин взял свою старую гитару и исполнил несколько песен, потом спел Хуан Торрес. В общем, мы веселились. И я танцевал с Друсильей.

Когда я подошел и пригласил ее на танец, она посмотрела мне в глаза, согласилась, потом мы минуту или две танцевали молча, но сбились с шага. И неожиданно я сказал:

— Мне бы хотелось танцевать всю жизнь… с тобой.

В глазах у нее засверкали смешинки, и она ответила:

— По-моему, ты быстро проголодался.

Олли воспользовался моментом и поговорил с доном Луисом и Торресом. Он свел Торреса с Джимом Карпентером, а потом познакомил их обоих с Элом Бруксом. Они обсудили местные дела, Торрес сказал, что мексиканцы поддержат Оррина, и таким образом, брата фактически уже избрали…

Оррин подошел ко мне, и мы пожали друг другу руки.

— Все, Тайрел, — сказал он. — У мамы теперь есть дом, а у мальчиков возможность выбиться в люди.

— Надеюсь, без оружия.

Оррин взглянул на меня.

— Я тоже надеюсь. Времена меняются, Тайрел.

Вечер подошел к концу. Гости расселись по повозкам или по коням и отправились домой, а мама прошла в дом, чтобы все хорошенько рассмотреть.

Мы кое-что купили из тех вещей, о которых мама иной раз упоминала и которые хотела бы иметь дома: старинные напольные часы, настоящий туалетный столик, красивые столы и стулья, большую кровать с балдахином. В доме пока было только три комнаты, но мы собирались пристроить еще несколько. Правда, мы с Оррином так привыкли спать под звездами, что в доме чувствовали себя неуютно.

Я проводил Друсилью до повозки, где мы на минуту остановились, и сказал:

— Сегодня я был счастлив.

— Ты привез маму домой. Это очень хорошо. Мой дедушка восхищается тобой, Тай. Он говорит, что ты заботливый сын и хороший человек.

Глядя вслед повозке, которая увозила Друсилью, я снова подумал о деньгах. Деньги— конечно козырь, когда ухаживаешь за девушкой. Но у меня их не было. Да, у нас с Оррином есть ранчо, однако этого недостаточно. В те времена земля ценилась мало, скот — тоже, а наличных постоянно не хватало.

Брат теперь будет очень занят, поэтому вопрос с деньгами придется улаживать мне.

Оррин старательно изучал Блэкстоуна[13].

Откуда-то он достал книгу Монтеня[14] и «Жизнеописания Плутарха» и подписался на две газеты восточного побережья. Он читал все политические новости, много ездил по округе, разговаривая с людьми, выясняя, какие у них проблемы. Мой брат умел слушать и всегда был готов помочь любому, кто нуждался в помощи.

Но это было потом, после того первого вечера, когда Оррин показал, кто шериф Моры; после того первого вечера, когда он вступил в должность. И можете мне поверить — если брат берется за дело, он доводит его до конца.

На закате Оррин прошелся по улице со звездой шерифа на груди, а «переселенцы» нарочито внимательно рассматривали его и провожали взглядами. Город еще не привык к новому шерифу, а «переселенцы» воспринимали эту должность как шутку. Они наблюдали за Оррином и решали, где его лучше подстеречь.

Первым делом Оррин пошел в салун и прикрепил на видном месте объявление, написанное на английском и испанском языках.

Запрещается обнажать оружие и стрелять в пределах города.

Запрещаются драки и шумное поведение.

Запрещается скакать на лошадях галопом и прогонять скот по улицам.

Запрещается досаждать жителям города или приставать к ним.

Пьяных будут препровождать в тюрьму.

Лица, повторно нарушившие закон, будут выдворены из города.

Каждый горожанин либо приезжий обязан по первому требованию отчитаться о средствах существования.

Последнее требование напрямую относилось к подонкам, которые без дела ошивались на улицах, приставая к горожанам и затевая драки. Они надоели всем.

Булли Бен Бейкер, в свое время плававший на пароходах по Миссури и Платту, слыл известным задирой. Он был на несколько дюймов выше Оррина и весил двести сорок фунтов. И вот Булли Бен решил поиздеваться над Оррином. Он подошел к объявлению, прочитал вслух и сорвал его.

Оррин встал из-за столика.

Весело ухмыляясь, Бен протянул руку и ухватил за горлышко стоявшую на стойке бутылку.

Оррин, не обращая на него внимания, поднял объявление и снова прикрепил к двери салуна, затем резко обернулся и ударил Бена в живот.

Когда Оррин проходил мимо него и вешал на место свое объявление, Булли Бен ждал, что будет дальше, опустив бутылку, потому что привык к перебранке перед дракой. Удар Оррина застал его врасплох. А удар пришелся ему прямо в солнечное сплетение. Бен, задыхаясь, едва стоял на подгибающихся ногах.

Немного погодя Оррин хладнокровно и сильно двинул его в подбородок, Бен упал на колени. Бен и сам не раз действовал в драках внезапно, но он не ожидал такого от моего брата.