Принц для невесты

Мысленно Катерина добавила, что это заодно подогреет надежды тех, кто считает младшего принца без пяти минут наследником, а то и Владыкой, но из вежливости вслух говорить не стала.

— Мы всё равно обязаны быть, но будем присутствовать невидимо.

— В смысле?

— Понимаешь, на самом деле традиция уходит ещё на Терцию. Первоначально это был религиозный праздник, отмечавший день, когда вся планета стала христианской. Отсюда вся семья Владыки обязана присутствовать. Постепенно праздник стал чисто светским с остатками религиозного антуража, а потом под него удачно пришёлся День Книги миров. Но традиция, что на мероприятие идёт вся семья Владыки — осталась. Сейчас поступают проще. Рядом с Центральным столичным стадионом есть место, принадлежащее нашей семье. Формально эта территория тоже относится к Центральному стадиону. Я, ты и Оля будем ждать в уютной комнатке, смотреть на всё по телевизору. Заодно приедет дядя Марк, вот и познакомлю.

— А меня не берёте, — с показательной грустью сказал Феликс.

— А у тебя почётное место рядом с Владыкой как официального представителя Чеширов, — съязвил Никита. — Иной, чтобы оказаться на твоём месте, отдал бы правую лапу.

— Вот пусть и отдаёт, — мрачно ответил Феликс.

Катерина шутить не стала, ей Феликса наоборот стало жалко.

«Комната» оказалось на самом деле средних размеров залом, где две стены занимали экраны от пола до потолка, третью барная стойка. Для сиденья предназначались три дивана и несколько кресел, а если хочешь — можно вести беседу, уютно расположившись вокруг небольшого стола в центре. Дяди Марка пока не было. Зато в одном из кресел обнаружилась Инге в парадном официальном платье. Оля тут же, как её учили, поздоровалась: строго по этикету. Бросила осторожный взгляд на наставницу, увидела одобрение и смущённо зарделась.

— Катеринушка, ты чего с ребёнком сделала? — поперхнулась Инге. — Оля, в следующий раз…

— В следующий раз, когда ты к ней просто так заглянешь в гости — и будет по простому, — отрезала Катерина. — А сегодня у нас официальное мероприятие. Пусть привыкает, раз уж стала настоящей принцессой.

— Я прямо готова озвучить её мысли, — расхохоталась Инге. — «Сбылась мечта на мою голову». Ты прямо как Яна Алексеевна, не зря вы так сошлись.

— Ой, а Вы бабушку видели? — весь этикет у Оли от этой новости сразу улетучился из головы.

— Видела, она у нас единственная, кто Эйнара в состоянии заставить слушаться врачей, — мечтательно ответила Инге. — А то он, как немного пришёл в себя, так сразу потребовал сводку новостей и провести рабочий терминал в палату. И тут твоя бабушка. И ведь даже не ругалась, но уже минут через десять Эйнар у нас как нашкодивший котёнок носом в пол и виноват со всех сторон. И врачей не ценит, и не замечает, как они вокруг него стараются, и себе навредить хочет, только о себе и думает… Видели бы вы, как потом главврач упрашивал твою бабушку задержаться ещё хотя бы на неделю, пока он хоть немного не поставит Эйнара на ноги. В общем уговорил. Так что оба приедут дней через шесть, не раньше. И вообще, я тут так вас ждала, а вы слишком долго ехали. У меня, — она тяжко вздохнула, — время вышло. Я прибежала на заклание журналистам. В общем, завидую вам чёрной завистью, привет дяде Марку.

— И кто поминает моё имя всуе?

Дядя Марк оказался здоровяком, на голову выше Никиты и богатырской стати. Фамильные черты — округлое лицо и курносый нос — смотрелись на нём как-то по-богатырски. Заметив удивлённый взгляд, он — явно не в первый раз и привычно — пояснил:

— А чего хотите? Техники в заповеднике по минимуму, так что будь ты хоть трижды директор и неважно, сколько Его Высочество — а инструмент в руки. Пришлось наращивать мускулатуру. Инге, беги, давай, иначе опоздаешь. А вы давайте, рассказывайте…

— Только не надо мне говорить, что я вырос и жениться успел, — застонал Никита.

Дядя Марк заливисто расхохотался:

— Договорились. Но тогда никого этикета. Потом… как тебя зовут?

— Оля.

— Вот, потом Олю дрессировать будете. А я к вам на один раз и, следовательно, — он шутливо погрозил пальцем, — неофициально, — и направился к барной стойке.

Никита прижал палец к губам, показывая, чтобы не мешали. А дядя Марк уже, словно пианист, играл пальцами по клавиатуре синтезатора. Катерина заворожено смотрела, как рождается под пальцами беззвучная мелодия будущего вкуса: «музыкант» не просто задавал параметры напитка по заранее вложенному рецепту, а импровизировал, на экране мелькал ворох каких-то символов. Когда всё погасло, на стойке высились четыре стакана, закрученных наподобие рога и наполненных до краёв трёхцветной жидкостью.

— Какая прелесть! — восхитился Никита.

— Ты ещё не пробовал, — поддел его дядя.

— А когда у тебя получалось что-то плохое? И ни разу ведь не повторился.

— Ну… тут повториться сложно, продукты-то сплошь натуральные, а не синтетика по нормам и стандартам, — он поднёс напиток к губам. — Неплохо. Если что — безалкогольное, ребёнку можно.