Принц и Лишний

Правый эльф смотрел на меня с таким отвращением, словно у меня на лице сидел чужой и пытался отложить в меня личинку. Левый смотрел с непередаваемым ужасом, словно только что отодрал чужого, посмотрел на мое лицо и принял решение вернуть чужого на место, уверяя всех, что так будет намного симпатичней.

– Я пришла к своему жениху! – кокетливо вздохнула я, наслаждаясь спортивными фигурками ребят. Судя по лицам «встречающих», они перебирали в уме имена всех знакомых извращенцев – человеколюбов. Я дождалась, когда «следствие» зайдет в тупик, а потом деликатно уточнила, что я еще не определилась, кого осчастливлю собой, а он еще не в курсе, какое большое счастье, в моем лице, его поджидает.

– Ты не имеешь права заходить в город, – сухо озвучил правый эльф, пытаясь всеми силами спасти неизвестного эльфийского героя от неминуемой награды в моем лице. – Еще один шаг и …

– То есть, пока я не перешагнула эту невидимую черту, вы мне ничего сделать не можете? – махнула пухлой ручкой я, указывая на видимую только хозяевам «границу».

– Убирайся вон отсюда, человек! – ответили мне хозяева со всем гостеприимством, на которое были способны, разворачиваясь и ступая прочь. В гнездышках и на стволах уже гас свет, эльфы готовились ко сну.

В голове зрел страшный план. Я знаю, как выглядит «жених», но не знаю, как его зовут. Прикинуться представителем переписи эльфийского населения и пройтись по домам?

«Здравствуйте! Всеобщая перепись эльфийского населения! Последнюю перепись мы проводили сто лет назад! Итак, ваше имя?» – Идеал взял планшет, ручку, готовясь записывать полученные данные.

«Шаурманиэль, сын Хачапуриэля…» – мрачно пробурчал мой голодный желудок.

«А можно по буквам? – сглотнул Идеал, утирая пот и ломая ручку. – У меня в строчку помещается только половина имени…»

Идея с переписью была неудачной. Может, попробовать принять облик эльфа? Я боюсь, что с такими лицами, которые у меня получаются, меня пристрелят сразу. А потом появится легенда о том, как неведомая тварь заползла в город, но добрые эльфы прибили ее на месте, оттащили труп за дерево и припорошили листиками. Идея с миграцией неведомой твари из «экологически – неблагополучного района» в «экологически благополучный» отметается, как заведомо опасная.

Плохо, что здесь нет зеркала. Стоп! Меня осенило! Те, кто жил в многоэтажке, особенно в уютном дворике-квадрате, кто просыпался от скрипа детской качели, лая собачек, удобряющих песочницу и пробуксовки соседских машин, хотя бы раз в жизни слышал это: «Ма-а-а-аша-а-а-а! Я тебе люблю!!!».  Иногда после таких криков появляются загадочные надписи под окнами. Половина дома, а именно все Паши, Маши, Даши, и  Саши обоих полов умилялись надписи «…аша, я тебя люблю! Прости меня!». Каждый мысленно нашел кого и за что. Это было ранним утром, еще до начала массового паломничества бабуль на остановки, поэтому автор остался неизвестным. А к вечеру появилась приписка, которая месяц держала в напряжении весь дом. Она была лаконична и тревожна. «За сифилис!».

– Ладно, если что потом буду говорить шепотом! – усмехнулась я, набирая воздуха в грудь, а потом оглушительно заорала. – Любовь моя!!! Я пришла к тебе!!! Любимы-ы-ый!!! Я жду тебя!!! Иди сюда!!! Быстрее!!!

Во многих гнездышка мигом зажегся свет. Ленты огней потекли по стволам черных исполинов.

– Любимый!!! – я орала, как потерпевшая. Если бы я так надрывала связки в горах, то на меня уже сошла бы лавина. – Ра-а-адость моя!!! Счастье мое!!! Я люблю тебя!!! Я буду орать всю ночь, пока ты не выйдешь ко мне!!!

Ко мне стал высыпать недовольный эльфийский народ. Я внимательно шарила взглядами в надежде увидеть знакомую физиономию, но пока тщетно

– Простите, а вы не могли бы замолчать? – вежливо попросил меня какой-то взъерошенный эльф, зевая и страдальчески закатывая глаза. Эльфийка, стоящая рядом, красавица, которая с легкостью даст фору любой «Мисс Вселенной», закатила истерику, плаксиво скуксившись.

Ушастый народец все прибывал, я начинала хрипнуть, но не сдавалась. Есть люди, готовые по – старинке петь серенады под окнами, но меня под окна не пустили. Среди уже страдающих и вновь прибывших объекта чужого вожделения обнаружено не было.

– А давайте просто ее прикончим? – предложил самый гуманный из эльфов, намекая, что эльфы – добрый народ.

– Да чего ты орешь! Чего ты орешь! – простонала какая-то эльфийка, глядя на меня страдальческими глазами.

– Я полюбила одного эльфа, всей душой и всем сердцем… Знаю, как он выглядит, но не знаю его имени. Следы привели меня сюда! Я буду орать, пока не увижу его… Любимого моего! – всхлипнула я.

– Давайте отведем ее к королеве. Пусть она разбирается! – предложил кто-то, а я радостно закивала.