Принц и нищая

Не удивительно, что лицо принца презрительно скривилось, когда он рассказал мне о произошедшем в храме. Наверняка он тут же пожалел, что спас такой ценой…Я же в первые мгновения чувствовала лишь беспомощный ужас от этой новости и непонимания, что же делать дальше…

Я ведь просто была без сознания, пока решалась моя судьба! И решилась столь странным образом — пусть без моего участия, но с Эльтара станется обвинить и в этом…

Ему ведь претил даже разговор со мной, что уж там говорить о большем… Он поставил меня перед фактом и вышел, хлопнув дверью ванной комнаты, будто больше не мог находиться со мной в одном пространстве.

И больше не показывался. Наверное, избегал любого напоминания обо мне, а может искал способ, как избавиться от такого «подарочка». На протяжение своего выздоровления я видела только близнецов и помощника Рашена, который навещал меня каждый день. Того я не рисковала расспрашивать о капитане — было достаточно, что полуэльф приносил потрясающие истории, а также важные новости о происходящем на бывшем пиратском острове.

Полумагических животных, что таскали махину, отпустили. Как и рабов, и пленников — кто-то сразу захотел вернуться в Таларию, тем же, кому некуда было идти, предложили приют на Сотарисе — с условием, что они не станут нахлебниками. Главным зачинщикам и пиратам отрубили головы — и даже не стали их отправлять императорским дознавателям, этой "чести" удостоился лишь Банкабу и еще нескольких человек, что могли пролить свет на историю с Эльтаром. Ну а остальным предложили присоединиться к островным наемникам или же отправляться куда глаза глядят, предварительно взяв клятву на крови, что они не причинят вреда сотарисанам. Ведь было за что затаить злость — остров разобрали на мелкие кусочки, забрав награбленное. Вернули, что можно, появившимся владельцам, а остальное сочли добычей островного государства. Даже «Стихийный» пришел в порт почти в первозданном виде — без отделки и вещей, конечно, но это было восполнимо.

И богатства, что оказались в руках сотарисан, разделили между всеми, кто участвовал в боях — как и положено по морским законам.

— А это значит, Илия, — сообщил полукровка в последнюю нашу встречу и подмигнул. — Что ты теперь богатая женщина.

Я открыла рот от удивления. Даже подумать не могла, что со мной поделятся чем-то! А когда узнала сумму, так и вовсе разрыдалась.

Этого хватит не только на собственный домик, о котором я так мечтала, но и на школу для мальчишек, да и вообще, полностью устроит нашу судьбу на много лет вперед! Тем более, что по словам наместника Сентеша, которого я видела еще только один раз — больше как хозяина дома, в котором я с детьми получила приют, нежели правителя — нам здесь все будут рады.

От переизбытка чувств я обняла Рашена.

Тот только улыбался.

Ну а мне стало намного легче. Уже даже не удручала эта ситуация с капитаном. По прошествие нескольких дней я подумала, что наверняка все это не серьезно; невеста — не жена, и никто не обязан на мне жениться, раз так не хочет. Да и я не горю желанием связать свою жизнь с человеком, который не то что в меня не влюблен, но терпеть не может, да еще и презирает. Причем повод для этого выбирает всегда исключительный. А значит, найдется способ все это закончить так же тихо и не заметно, как и начали. И пусть даже татуировка не отмоется — подумаешь, плата за жизнь!

И будущее.

Так что этим вечером, когда я получила от моурави приглашение на ужин, настроение было просто замечательным.

Я, правда, смутилась, что мне прислали несколько служанок и роскошное, даже по местной моде, платье — я уже привыкла к самым обычным и блеклым туникам и шароварам, которые здесь носили многие слуги и простые жители — но не сочла возможным возражать. Не так уж много я знала о местных традициях, и ведь могла оскорбить наместника своим появлением в неподобающей одежде.

Волосы мне закололи в высокую прическу, помогли закрепить огромные звенящие украшения на уши — у меня они не были проколоты, но для сотарисанских драгоценностей это и не было нужно. Осторожно надели тончайшее длинное платье без рукавов ярко-желтого цвета, а поверх — ажурный бирюзовый халат.

Цвета Сотариса.

Я никогда не чувствовала себя такой… красивой. Магия, здоровый сон, прогулки и отдых изменили взгляд, разгладили нахмуренные брови, а солнце добавило теплого оттенка коже. В этой одежде я даже не хотела бежать и торопиться, или действовать рывками — напротив, вспомнила скромную поступь, которой нас обучали в Приемном доме, а также танцы южных областей Таларии. Меня им научила одна из жительниц Логова, которая прожила там не долго — что с ней произошло дальше никто не знал — но мы успели не то что подружиться, но провести немного приятного времени вместе. Эти танцы совсем не походили на благородные, но были очень плавными, легкими и медленными, немного соблазняющими, а главное, дающие возможность уверенно владеть своим телом.

Я про них вспомнила именно сейчас, и скользящими движениями двинулась за восхищенными служанками в залу.