— Привет! — вскрикивает дикарка, — Если твой друг скажет, что со мной целовался, не верь ему! Эту жабу я не поцелую никогда в жизни! Кстати, он рассказал мне про ваш спор и дал мне тридцать штук, чтобы я ему подыграла.
Вот стерва! Сонные глаза Тошика мгновенно увеличиваются вдвое.
— Так что, не жди, Лавренов, тряси с него деньги, спор ты выиграл!
Не дожидаясь моей реакции, Чумакова срывается с места и скрывается за входной дверью.
— Это че такое? — шипит Тошик, — Ты совсем попутал? Ты нафига ей все рассказал?
— А нафига ты рассказал об этом Стелле?
— Так ее же спор не касается! И сколько раз ты мутил такие схемы за моей спиной?
— Да ни сколько, — говорю расстроено и виновато.
— Капец, Гофман, ты мудак! Тебе теперь вообще нет никакой веры! Ты, наверно, половину своих телок нафантазировал и ездил мне по ушам, какой ты удачливый!
— Гонишь что ли? — бубню обижено.
— Это вообще не по-пацански… Я в тебе разочарован…
— Ну прости… Больше не повторится.
— Да я и не буду больше с тобой спорить. Это же надо иметь такую наглость, настолько откровенно мухлевать!
Черт! Проклятая Чумакова! Мало того, что кинула меня на деньги, еще и разругала с лучшим другом! Тошик в такой ярости, что похоже теперь не сможет мне доверять, а еще мне дико перед ним стыдно.
— Да я никогда раньше так не делал, клянусь!
— Ага, охотно верю! Жду бабки на карту и давай, до свидания!
— Сейчас перекину… — лезу за телефоном, — Тошик, братан, ну не злись! Ты же все равно в плюсе!
— Да пошел ты! Из-за каких-то долбанных денег, кинул брата!
Лавренов с психом толкает меня плечом и скрывается вслед за Чумаковой.
Конец тебе, Чумичка, за твои выкрутасы! Я потерял сто сорок тысяч, с учетом благотворительной акции и покупки свечей и прочей лабуды. А еще, похоже, потерял друга. Из-за одного несчастного поцелуя!
Поздравляю, дикарка, похоже, скоро ты будешь со мной целоваться добровольно- принудительно, потому что за этот поцелуй я уже всем слишком дорого заплатил!
Глава 7
У меня сегодня просто фантастическое настроение! Ни одна дрожащая тварь не назвала меня Чумичкой, оборванкой, вонючкой или другими обидными словами. Кажется, я поняла, как их дрессировать. Надо просто притворяться невоспитанной неандерталкой, чтобы меня никто не трогал и боялся со мной связываться. После того, как я показала девчонкам пятно от ожога и сказала, что у меня лишай, их как ветром сдуло и они перестали крутиться перед моим носом, чтобы я слышала, как они называют меня между собой. А за обедом, когда Стелла в очередной раз попыталась устроить новую провокацию, я громко рыгнула, скинула ботинки, задрала ноги в разных носках на стол, прямо перед ее носом, и сказала, что буду делать так каждый раз, если она не прекратит меня кошмарить. Видели бы вы красное, нервное лицо Фила! Я чуть не умерла от хохота! Наверно, весь класс знает, что он должен был целоваться с блохастой, лишайной голодранкой и все ему страшно сочувствуют. Я тоже ему сочувствую. Так глупо и наивно прошляпить столько денег. Но уверена, что Антон Лавренов просто счастлив, а как была счастлива тетя Зина, которая теперь сможет оплатить коммунальные услуги и жить со светом, вообще не передать словами! Молодец, Гофман! Очень наивный олень! Кстати, пирог с капустой мне понравился, теперь тетя Зина обещала принести для меня беляши, их я пробовала, правда, на вокзале. Домашние, скорее всего, намного вкусней.
С учебой у меня проблемы, я вообще ничерта не понимаю, что здесь происходит. Особенно по тригонометрии, все что они делают, для меня темный лес. В этой странной школе не задают домашние задания, зато уроки немного длинней и все задания выполняются не отходя от места, что дает мне прекрасный шанс стать круглой двоечницей. Так можно было бы найти какого-нибудь ботаника и под угрозой расправы, заставить писать мою домашку. Я заметила, что даже среди мажоров есть лохи. Хотя, в нашем классе есть рыженькая девчонка, с которой тоже особо никто не общается, возможно, она бы дала списать и без угроз, глаза у нее добрые.