Принц и нищий (СИ)

Поход в Диснейленд ему не понравился. Раньше он пищал от восторга, когда видел все эти аттракционы и ряженых аниматоров, но это было когдааа еще. Очень давно.

Алауди терпеливо ходил за ним, настороженно озираясь по сторонам – он все же был охранником, а на Мукуро однажды уже покушались. Они покатались на американских горках, покричали (точнее, кричал один Мукуро – Алауди сидел с абсолютным покерфейсом) на «молоте», пофейспалмили в замке ужасов, где было совсем не страшно, и отправились на выход, закупившись сахарной ватой и вредной газированной водой.

Они возвращались домой в молчании. Алауди отпустил водителя и сам вел автомобиль. Мукуро скучающе разглядывал пейзаж за окном – пожухлые от жары листья, пыльная серая трава, уже сгущающиеся сумерки… На душе было отвратительно. Лучше бы отец и не брал бы его вовсе, чем вот так…

- Скажи, ты пил когда-нибудь спиртное? – спросил Алауди внезапно, когда Мукуро уже собирался уйти в свою комнату и свалить потихоньку через окно к друзьям.

- Нет, ты что, я же несовершеннолетний, - улыбнулся Мукуро. – Я послушный мальчик.

- А если хорошо подумать? – с нехорошей ухмылкой настаивал тот.

- Да нет же!

- А если я сломаю тебе руку?

-… Ну да, немного, - с тяжким вздохом признался Мукуро. Алауди хрустнул пальцами, сжимая в ладони кулак. – Ладно-ладно, пил я! И много! И даже не один раз! С ума сойти, начальник охраны мне угрожает.

Алауди отвесил ему звонкий щелбан и непривычно добро улыбнулся – одними уголками губ, совсем легко.

- Тогда пошли, - Алауди загадочно кивнул головой в сторону и бесшумно скользнул в кусты. Заинтригованный Мукуро пополз следом. Шипы кустов роз цеплялись за фирменную одежду, беспощадно раздирая ее и вытягивая нитки, но кого это вообще волновало?

Алауди остановился у крохотного окошка почти у самой земли. Там должен быть подвал.

- Залезем в винный погреб и сопрем вино у твоего нудного папашки, - хмыкнул Алауди, заговорщически прикладывая палец к губам.

- Обворуем? – ахнул Мукуро и заулыбался. Что ни говори, а авантюры он любил, даже такие плевые. – Почему просто так не возьмем?

- Потому что так интереснее. И, к тому же, на камерах мы не засветимся.

Он локтем аккуратно выдавил стекло, так, что оно разбилось на два почти ровных осколка, и осторожно положил их на траву. Он легко выпрямился, поднимаясь, стянул с себя пиджак и закатал рукава чуть ли не до самых плеч. Мукуро его ни разу не видел таким: Алауди всегда собран и с иголочки одет, к нему, казалось, даже пыль и грязь боялись липнуть, настолько он безупречно выглядел. Чистоплюй.

Он присел на землю, не заботясь о том, что его брюки испачкаются, просунул ноги в окно, и, схватившись руками за раму, запрыгнул внутрь. Мукуро, как ни прислушивался, не смог ни звука различить. Собравшись с духом и слегка удивившись легкому волнению и дрожи в теле, он последовал примеру Алауди.

Когда он нашел наконец нужную дверь в подвале, за которой находился винный погреб, Алауди уже разбирал бутылки на полках, зажав в зубах маленький фонарик.

- Ищешь что-то определенное? – деловито осведомился Мукуро, присоединяясь к этому нехитрому занятию.

- «Шарлотту» 84-го года, - невнятно ответил тот, не вынимая фонаря изо рта.

- Ого, - присвистнул Мукуро. – Отец будет в ярости.

- И что? Он все равно подумает на дворецкого. Или на экономку.

- Невинных людей подставляешь? Ай-яй-яй.

Алауди снисходительно на него посмотрел.

- Главное – чтобы не я, плевать на остальных. В крайнем случае, свалю все на тебя.

Мукуро чуть не потерял дар речи от такого заявления. Нет, он знал, что Алауди далеко не самый добрый и милый человек на этой планете, но чтобы такой… Это было открытием.

- Теперь ты не похож на маму, - фыркнул Мукуро, отвернувшись и разглядывая этикетки на темных стеклах. Он уже не видел, как Алауди замер с бутылкой в руке, уставившись на него. – Нашел! Давай пить.

- Не здесь же, болван, - отвесил ему подзатыльник Алауди и отобрал тару. – На крышу пошли.

На улице к тому времени совсем стемнело. На небе показались первые звезды, загорелись в листве крохотные светлячки. Мукуро закутался в уже приготовленный плед и осторожно присел рядом с Алауди, стараясь не соскользнуть вниз. Лететь долго пришлось бы.

- Ты знаешь, что эта звезда называется Арктур? – Алауди ткнул пальцем в темное небо, усеянное сверкающими точками. Мукуро отпил немного из общего бокала – почему-то Алауди принес только один, и закрыл глаза, чувствуя, как обдувает лицо прохладный вечерний ветерок. Он вслушивался в голос Алауди – негромкий, отчетливый, равнодушно-холодный, и совсем не слушал то, о чем он говорил.

Когда-то давно, много лет назад, он точно так же сидел на крыше, с закрытыми глазами, рядом сидела мама, обняв колени руками, а впереди стоял отец – раскинув руки в стороны, щурясь от ветра и улыбаясь. Он говорил, что они скоро станут богатыми и переедут в большой дом, и Мукуро думал… хотя нет, сейчас он уже не помнил, о чем тогда думал. Кажется, тогда ему было от силы три года. Но он помнил, что был тогда счастлив.

- Скажи, Алауди, зачем ты меня позвал сюда?