Принц Хаоса

— О'кей, — произнес я затем. — Наша дуэль окончена, — во всяком случае, насколько это зависит от меня.

Я снова начал продвижение вперед. Через некоторое время я подошел к выходу и шагнул сквозь него.

Юрт уже стоял снаружи, рассматривая барельеф — массивное фарфоровое лицо.

— Хорошо, — произнес он, не поворачивая головы.

Я приблизился.

— Есть еще кое-что, — произнес он, по-прежнему не глядя на меня.

— О?

— Я думаю, они кое-что собираются сделать, — сообщил он.

— Кто они? Что сделать? Для чего?

— Мать с Логрусом. Посадить тебя на трон. Кстати, кто невеста Хаоса?

— Что? А, должно быть, Корал. Кажется, я слышал, как Дара употребляла это выражение в какой-то момент нашего разговора. Почему так?

— В прошлый небесный цикл я подслушал разговор с кем-то из наших родственников из дома Хендрейк. Она приказала им похитить эту женщину и доставить ее сюда. У меня создалось такое впечатление, что мать собирается женить тебя на ней.

— Но это же смешно! — воскликнул я. — Она уже замужем за Люком, она королева Кашфы…

Он пожал плечами.

— Я только говорю тебе что слышал. Похоже, это как-то связано с восстановлением баланса сил…

Ну конечно! И как я раньше не подумал о такой возможности! Вместе с Корал Двор Хаоса автоматически получит Камень Правосудия, или, вернее, Глаз Змеи, — здесь он был больше известен под этим названием, — после чего соотношение сил опять изменится. Потеря для Амбера, выигрыш для Хаоса. Это в достаточной мере согласовывалось с моими намерениями, вселенская катастрофа будет отложена на неопределенный срок.

Но тем не менее я не мог этого допустить. Бедная Корал и так уже достаточно натерпелась, — и оттого, что оказалась в Амбере в неподходящее время, и оттого, что познакомилась со мной. В сущности, если смотреть на вещи философски и рассуждать абстрактно — конечно, следовало пожертвовать кем-то одним, пусть даже ни в чем неповинным, для блага большинства. Об этом мы, помнится, рассуждали в колледже. Но Корал была моим другом, моей родственницей, да и, по сути, моей любовницей тоже, — хотя это произошло больше под влиянием внешних обстоятельств, — и сейчас, наспех устроив смотр своим чувствам, чтобы снова не оказаться застигнутым ими врасплох, я обнаружил, что, оказывается, успел влюбиться в нее. Так что все философия была мною позабыта до лучших времен — действовать приходилось в реальном мире.

— Как давно мать послала их за ней? — спросил я.

— Я не знаю, когда они отправились — если они вообще отправились, — отвечал Юрт. — Но, если принимать во внимание различное течение времени, они с таким же успехом могли уже закончить дело и вернуться.

— Да, точно, — сказал я. — Вот дерьмо!

Он повернулся и посмотрел на меня.

— Я полагаю, это имеет большое значение во всех отношениях? — спросил он.

— Это имеет значение для нее, а она — для меня, — ответил я.

На лице Юрта отразилось что-то похожее на замешательство.

— Но в таком случае — почему ты не хочешь, чтобы они привели ее к тебе? Если ты собираешься занять трон — все складывается как нельзя лучше. А если нет — ты все равно сможешь оставить ее у себя, разве не так?

— По-моему, все настолько очевидно, что даже нет необходимости быть чародеем, чтобы это понять. Ее собираются использовать как заложницу, чтобы управлять моими действиями.

— А-а. Ну, это меня не удивляет. Но, честно говоря, для меня удивительно то, что ты способен в такой степени проявлять заботу о ком-то.

Я опустил голову. Мне захотелось подойти и врезать ему как следует, но я удержался.

Юрт слегка хмыкнул, как, помнится, делал это в детстве, когда ему надо было как следует обдумать какую-то вещь. Затем сказал:

— Мы могли бы отправиться за ней раньше, чем это сделают они, и отвести ее в какое-нибудь безопасное место. Или, если им уже удалось ее похитить — отнять ее у них.

— «Мы»?!

Он улыбнулся — редкая вещь.

— Ты же видишь — я стал другим. Я кое-чему научился.

— Надеюсь, что так, — сказал я. — Но ты представляешь, что начнется, если кто-то узнает о том, какие шуточки откалывают два брата из дома Савалла? Вполне возможно, что тогда дом Хендрейков объявит нам вендетту.

— Даже если Дара будет возражать против этого?

— Мне кажется, что скорее она, наоборот, станет всячески побуждать их к этому.

— О'кей, — сказал Юрт. — Постараемся обойтись без свидетелей.

Я хотел было сказать, что отмена вендетты прежде всего сохранит множество чужих жизней, но это прозвучало бы ханжески, даже если бы я говорил искренне. Вместо этого я сказал:

— Сила, которую ты приобрел в Источнике, насколько я знаю, дает тебе возможность проявлять то, что можно было бы назвать «эффектом живой Карты»? Мне кажется, именно она помогла тебе в тот раз переправить Джулию и себя подальше от опасности.

Он кивнул.

— А может она точно так же перенести нас отсюда в Кашфу прямо сейчас?

Отдаленный звук, напоминавший удар гонга, прорезал тишину.