Принц Модильяни

– Почему вы хотите это узнать сейчас?

– Скажите мне.

– Они не всегда одинаковы…

– Какие?

– Например, онемение шеи, тремор, головная боль, апатия, усталость, повышенная температура, раздражительность, расстройство зрения и слуха. Вам достаточно?

– У нас маленькая дочь.

– Лучше, чтобы девочка не жила с вами постоянно. Это обычные меры предосторожности, но нет никакой гарантии. Впрочем, в Париже очень многие болеют туберкулезом.

Збо, со своим неустанным великодушием, присоединяется к разговору, предлагая решение:

– Девочку заберем мы, ею займутся Ханка и Луния. Вам нужно спокойствие. Жанна будет приходить к нам, когда захочет, или может переехать к нам. Амедео, мы полностью в твоем распоряжении. Самое важное, чтобы ты находился в спокойствии.

Жанна не в состоянии задавать вопросы. Она молчит, охваченная ужасом, как будто я уже умер, как будто уже нет никакой надежды. Врач наблюдает за ней и понимает, что должен воздействовать и на нее тоже.

– Синьора, ваш муж – художник, верно?

– Он пока еще мне не муж. Но он художник, да.

– Пусть он спокойно пишет картины, будьте с ним рядом и следите, чтобы он не уставал.

Жанна кивает.

– Туберкулез смертелен, если условия жизни на грани бедности. Но это не ваш случай – вы люди образованные, умные и не имеете финансовых проблем. Верьте в лучшее.

Мечты

Если человек никогда не испытывал безоговорочную любовь, то раз в жизни должен испытать это чувство и довериться последствиям. Но кто имел удачу безоговорочно любить кого-то, должен больше никогда не влюбляться, не позволять больше никому снова иссушить себе душу. После этого он сможет принять только менее болезненные формы любви. Любовь, о которой я говорю, невозможно пережить более одного раза.

Я мечтала любить так сильно, чтобы в голове была единственная мысль – мысль о любви. Только мысль и, возможно, даже не сама любовь. Но скоро ты начинаешь путать мысли с иллюзией, и если ты не в состоянии уловить разницу, то погружаешься в боль.

Я думала, что если кто-то по-настоящему тебя любит, он не захочет страдать сам и не будет заставлять страдать тебя, не захочет умирать и заставлять умирать тебя. Это же так просто. Но все наоборот, и все непросто. Можно любить, быть любимым – и в то же время делать все, чтобы страдать и умирать.

Неудавшуюся жизнь невозможно исправить, но своих детей я научу мечтать по-другому. Они не повторят моих ошибок и станут великими людьми благодаря тому, что их мечты будут лучше моих. Они всё будут видеть прозрачно, а не в тумане, который всегда стоял перед моими глазами. Они будут всё видеть как летом. Для меня, напротив, это была сплошная долгая зима. Нужно уметь выбирать мечты – они не должны приносить страдания. Я уверена, что мои дети будут справляться со сложностями так, как я никогда не умела.

Даже сейчас я все еще упорствую, у меня только одна мысль, все время одна и та же: я люблю тебя, не умирай.

Я больше не буду мечтать. Больше – никогда. Я та, кто останавливается на первой мечте и не хочет иметь других.

Зеркало

Все исчезли и оставили меня в одиночестве. Со мной никого нет. Квартира пуста. Моя маленькая Джованна в доме Збо с Ханкой, Жанной и Лунией.

Мне некого писать, поэтому я сижу перед зеркалом и делаю то, чего не делал никогда: автопортрет. Автопортрет еще живущего художника – или уже умирающего?..