Принц Николас

Глаза Николаса блестят от волнения, так что следующая часть точно взорвет его мозг.

– Ты умеешь водить мотоцикл?

В одну из ночей он упомянул, что был пилотом во время службы в армии, поэтому я сделала обоснованное предположение.

– Конечно.

– Идеально.

Достаю из рюкзака шлем, с полностью тонированным щитком и поднимаю его.

– Мотоцикл Марти внизу. Он попросил сказать тебе, что если ты разобьешь его байк, то купишь ему… «Дукати».

Логан все это время стоит недалеко от двери, а сейчас входит в комнату с поднятыми руками, прямо как полицейский.

– Немедленно прекрати!

Николас берет шлем.

– Я буду в порядке, Логан.

– И… – я осторожно обращаюсь к трем большим, сильным, «возможно, у меня есть лицензия на убийство» мальчикам, – я хочу вдвоем с Николасом совершить эту вылазку. Вы, ребята, останетесь здесь.

– Иисус, Мария и Иосиф! – бормочет Томми.

Джеймс перекрещивается.

Логан идет по другому пути.

– Ни в коем, твою мать, случае. Это невозможно.

Но, по взгляду Николаса, это более чем возможно.

– Нет, – снова настаивает Логан, его голос напряжен и сквозит отчаянием.

– Генри постоянно шляется без охраны, – замечает Николас.

– Вы не принц Генри, – противится Логан.

– У меня есть маршрут! – Я подпрыгиваю на месте, как Боско, когда хочет пописать. – Подготовила план для вас, так, на всякий случай. Здесь указаны все места, где мы будем каждую минуту.

Я вытаскиваю запечатанный конверт из рюкзака и передаю его Логану. Но когда он начинает его открывать, противлюсь.

– Вскрой его после нашего ухода, иначе испортишь сюрприз. Но обещаю, что все будет в порядке. Клянусь своей жизнью. – Перевожу взгляд от Логана к Николасу. – Поверь мне.

Я так много хочу ему дать. Хочу подарить ему что-то, чего у него не было. То, что он всегда будет вспоминать – свободу.

Николас смотрит на шлем, а затем на Логана.

– Да что плохого может случиться?

– Ох… Вас могут убить, а нас троих повесить за измену.

– Глупости, – насмехается Николас. – У нас уже давным-давно никого не вешают. – Он хлопает Логана по спине. – Это будет расстрел.

Томми смеется. Логан – нет. Джеймс сохраняет нейтралитет.

– Сэр, пожалуйста, если вы просто послушаете…

Николас использует свой «голос», как я это называю.

– Я не ребенок, Логан. Я могу день прожить и без вас. Вы трое остаетесь здесь, это приказ. Если я хоть мельком замечу вас или узнаю, что вы за нами следите, а я узнаю, то отправлю вас домой охранять чертовых гончих. Я ясно выразился?

Ребята недовольно кивают.

И несколько минут спустя Николас натягивает на голову шлем, чтобы никто не узнал его, пока мы проходим через лобби отеля.

* * *

– Добро пожаловать на Кони-Айленд! – Я широко раскидываю руки, пока Николас паркует мотоцикл. – Известный своими эпическими американскими горками, достаточно чистыми пляжами и хот-догами, от которых может случиться сердечный приступ, но настолько вкусных, что стоит рискнуть.

Он посмеивается. И берет меня за руку, когда мы идем на знаменитый аттракцион «Циклон». Никто на нас не обращает внимания, но Николас держит свои глаза опущенными или смотрит на меня.

– Итак… Каково это – выйти на улицу… без охраны?

Он щурится от солнца.

– Странно. Будто я что-то забыл. Как во сне, где ты оказываешься перед всем классом без штанов. Но еще это… волнует.

Он целует тыльную сторону моей ладони, как сделал в первое утро, отчего ее снова начинает покалывать. После катания на американских горках и поедания хот-догов, мы возвращаемся обратно к байку за одеялом, которое я заблаговременно прихватила с собой, чтобы после направиться к амфитеатру.

– Выступают «Kodaline», – говорю я ему. У Николаса куча их песен в плейлисте.

Он останавливается с непроницаемым выражением на лице, но его глаза горят ярко-зеленым. Затем одним движением он притягивает меня к себе и целует, лишая меня дыхания.

– Это самое лучшее, что когда-либо делали для меня. – Он прижимается своим лбом к моему. – Спасибо, Оливия.

Я улыбаюсь, знаю, что сияю. Потому что именно так я себя чувствую. Прямо сейчас – в его руках. Свечусь изнутри подобно сиянию падающей звезды, которое никогда не гаснет.

Внутри здания из динамиков играет «Everything I Do» Брайана Адамса.

– Люблю эту песню, – сообщаю я. – Я должна была выступать под нее на выпускном, но не пошла туда.

– Почему нет? – спрашивает он.

Я пожимаю плечами.

– У меня не было времени и платья.

– Разве твой парень… Джек… не хотел сводить тебя?

– Он не настолько фанател от танцев.

Николас издает звук отвращения.

– Определенно чертов эгоист.

После я замечаю, что он держит голову опущенной, пытаясь спрятать лицо. Я приподнимаю его подбородок.

– Наша игра в прятки сработает, если ты не будешь выглядеть, будто пытаешься что-то спрятать.

Он немного застенчиво улыбается, демонстрируя ямочки. Ммм.

– Большинство людей вокруг в жизни не подумают, что такая особа может здесь оказаться. А остальным, вероятно, пофиг. Жители Нью-Йорка прохладно относятся к знаменитостям.

Николас смотрит на меня, как на идиотку.

– Не те, кого видел я.

Я пожимаю плечами.

– Они, наверное, из Джерси.

Николас смеется глубоким смехом, от которого я закрываю глаза в надежде получше его запомнить.