Принц-сокол

Кстати, где Зуби? Может быть, он остался в большом зале? Имоджен обернулась через плечо…

Столько всего случилось за последние часы, столько вопросов, страхов и опасностей, что было просто невозможно вместить их все: мыши, быки, горные соколы, приближающаяся армия Аннешки, приближающаяся смерть Марка.

Наконец Миро привёл их в комнату с большой кроватью и резной мебелью в завитушках.

– Здесь спала Казимира, – сказал он.

Лягушка спрыгнула с плеча Имоджен на огромную кровать. Мама-зайчиха вскочила рядом с ней. Конья зорко наблюдала за происходящим от двери.

Имоджен и Мари первым делом сняли свои заплечные мешки, радуясь возможности разогнуть усталые спины.

Тем временем Миро переворачивал вверх дном комнату. Он открыл сундук и выбросил на пол лоскутные одеяла. Он рылся в шкафах и комодах, набитых одеждой, – платья, оборки и ленты так и порхали по всей комнате.

Имоджен и Мари переглянулись. Что происходит с их другом? Неужели он не понял, что сказал Зуби? На них наступает целая армия!

Наконец Миро заполз под кровать, так что на виду остались только его ноги.

– Ага! – закричал он.

– Что там? – спросила Имоджен, опускаясь на корточки рядом с ним.

Миро выполз из-под кровати, держа в руках клетку размером не больше коробочки для драгоценностей. В одном углу клетки лежал кусок твёрдого сыра, в другом торчало какое-то металлическое приспособление.

– Мышеловка, – сказал Миро, опуская клетку на пол. – Служанка сказала, что собирается поставить её здесь.

В самом деле, в клетке сидели две мышки. Судя по всему, эта мышеловка была не такая, что убивает попавшихся пленников, по крайней мере, обе мыши выглядели целыми и невредимыми.

– Ой, какие миленькие! – воскликнула Мари, садясь рядом с Миро.

Имоджен была вынуждена с ней согласиться. Мышки были коричневые, с мягкими белыми животиками и блестящими глазками, похожими на пластиковые бусинки.

Конья подошла ближе – пожалуй, чересчур быстро.

– Нет! – крикнул Миро, закрывая мышей ладонями. – Это не еда! Не подходи!

Конья застыла, не сводя глаз с клетки.

– Я и не собиралась их есть… Хотела только так… за хвостики покусать.

– Может быть, тебе лучше подождать снаружи? – спросил Миро.

– Нет, я останусь, – решила Конья. – Тебе может понадобиться моя защита.

С этими словами она отошла к двери.

– Миро, – сказала Имоджен, очень тщательно подбирая слова. – Я знаю, эта женщина сказала, что твои бабушки превратились в мышей… Но почему ты думаешь, что это и есть те самые мыши?

Она полагала, что это вполне резонный вопрос. В таком огромном старом (и набитом сыром) здании, как этот дворец, должны обитать сотни грызунов!

– Они пришли повидать меня и Казимиру, – ответил Миро. – Как будто хотели что-то нам сказать…

Он дождался, когда Конья сядет, и только после этого поднёс клетку к своему лицу.

– Здравствуйте, – прошептал Миро. – Вы мои бабушки? Вы растили Софию Сокол?

Одна из мышек вышла вперёд. Носик у неё был розовый, а один глаз закрыт бельмом. Мышка взялась лапками за прутья клетки, посмотрела в глаза Миро и – в этом не могло быть никаких сомнений! – робко кивнула ему.

Имоджен разинула рот.

– Вы видели? – закричала Мари.

Миро хватал ртом воздух, как будто его ударили в живот. Его лицо побелело, глаза широко распахнулись.

– Миро? – шепнула Мари.

Он опустил клетку на пол и отполз от неё.

– Я думал… думал… они меня не любят, – всхлипнул Миро. – Я думал…

Имоджен с ужасом смотрела на него. Что происходит с её другом?

– Это тревожки, – прошептала Мари.

Имоджен вытаращила глаза. Значит, у Миро тоже есть свои тревожки? Она не могла в это поверить… Так вот, значит, как это выглядит со стороны…

Она решительно отбросила эти мысли. Сейчас её другу была нужна помощь.

Имоджен на четвереньках подползла к нему.

– Миро, – сказала она. – Попробуй дышать носом.

Она положила ладонь ему на спину – сначала робко, едва касаясь, потом твёрже, чтобы он почувствовал, что она рядом.

Миро со свистом втянул носом воздух.

– Вот так, – кивнула Имоджен. – Теперь медленно выдохни через рот. – Миро сделал, как она сказала. – Ещё медленнее, – повторила Имоджен. – Не спеши.

Мыши запищали, когда Имоджен стала гладить Миро по спине. Наконец краски вернулись на его лицо, а дыхание снова сделалось ровным.

– Отлично, – сказала Имоджен. – Ты просто молодец.

Миро снова подполз к мышеловке, его руки всё ещё дрожали. Он опять поднял клетку с пола, поднёс к глазам.

– Ольга… – прошептал он. – Бабуля Нела?

Мыши запищали в ответ.

– Я думал… когда вы не ответили на мои письма… я подумал, что сделал что-то не так… – пролепетал Миро. – Я думал, я вам не нравлюсь… думал, вы забыли обо мне.

Слёзы градом катились по его лицу – огромные круглые слёзы падали с его ресниц каждый раз, когда он моргал.

Мышиный писк сделался ещё громче. «Это неправда, неправда!» – казалось, кричали они.

– Они о тебе никогда не забывали, – тихо сказала Мари.

Имоджен закусила внутреннюю часть щеки. Миро заслужил иметь хорошую семью. Он заслужил это больше, чем все, кого она знала. Оставалось только надеяться, что они как-нибудь сумеют превратить мышей обратно в людей.