Принц Вильгельм I Оранский. В борьбе за независимость Нидерландов от Испанской короны

В конечном счете Филипп не смог сделать ничего, лишь послал неискренние поздравления жениху и велел Маргарите купить для невесты обычное кольцо по цене не дороже двухсот экю. Вильгельм был готов к тому, что его не одобрит Филипп, но меньше был готов к тому, что его не одобрят и некоторые родственники невесты. Дед Анны, ландграф Гессенский, сопротивлялся яростно. Ему не нравилось, что его внучка выходит замуж за принца-католика, живущего при католическом дворе, а чтобы лучше обосновать свое неодобрение, он заявлял, что Вильгельм, хотя и имеет собственное маленькое суверенное княжество, является слугой и министром нидерландского правительства, и это невозможно оспорить, а значит, он недостаточно хорош для дочери курфюрста, к тому же у Вильгельма есть сын от первой жены, значит, Анна не будет матерью наследника. Вильгельм преодолел эти преграды одну за другой и наконец добился цели. Он был молод, силен и здоров и хотел иметь жену независимо от политических причин. И он был удовлетворен тем немногим, что увидел в Анне и услышал от нее. Правду говоря, он увидел и услышал слишком мало. В Дрездене ее держали очень уединенно, и Людвиг во время своих дипломатических визитов к ее дяде Курту видел ее и общался с ней только на мгновение: их встречи были так коротки, что он едва успевал вздохнуть. Вряд ли он имел возможность исполнить пожелание брата, который просил: «Крепко пожми ей руку от моего имени и скажи ей, что я бы хотел быть на твоем месте». Еще меньше возможностей он имел, чтобы определить ее характер.

Неуклюжая девочка-подросток, которую вырастили взаперти и мало любили, потому что Анне, единственному ребенку несравненного курфюрста Морица, никто не мог простить, что она девочка, теперь стремительно и безрассудно вошла в роль невесты, которую жених долго искал. Она с нескромным пылом поспешила объявить, что влюблена в Вильгельма, как только впервые увидела его, а после этого передавала жениху шаловливые шутки через Людвига, постоянно уверяя, что обожает «черного предателя»: так романтично она называла загадочного принца Оранского, которого ее родственники не хотели дать ей в мужья. Это не было поведение девушки с уравновешенной психикой, и действительно Анна была эгоистична выше нормы, слаба, самоуверенна и жестока.

Вильгельм готовился ехать за невестой; он твердо решил быть достойным не только Анны, но и претензий ей семьи, и потому приготовления были грандиозные. Он начал с того, что попросил всех знатнейших дворян Нидерландов поехать с ним, но это было уже слишком для Филиппа, и тот запретил им принять это предложение: король опасался того, что гости Вильгельма могли бы увидеть в Германии. Английский агент написал домой: «Король приказал, чтобы ни один человек, находящийся на какой-либо должности, не ехал с ним, чтобы их не заразила ни одна из тех ересей, которые исповедуют жители этой страны». Следующей задачей было подготовить дилленбургскую семью к этой свадьбе. Юлиана была вполне довольна планом сына и писала: «Желаю, чтобы ты скоро имел счастье обнять свою фрейлейн Анну и обрести все виды счастья и удовольствия». Но немного позже она забеспокоилась: ее сын хотел, чтобы две из его сестер были на празднике и приветствовали невесту, а Юлиана в смятении обнаружила, что им нечего надеть. Конечно, к свадьбе Екатерины им сшили самые лучшие платья, но теперь сестры Вильгельма из них выросли. Разумеется, дело кончилось тем, что Вильгельм снова одел сестер в самые лучшие наряды из Брюсселя.