Принцесса Диана

Что ж, его мечта сбылась, пусть всего на считанные часы. В тот вечер у них был заказан столик в модном парижском ресторанчике «Бенуа», что на площади Вогезов, куда парочка и направилась после девяти. Увы, все их планы провести тихий идиллический вечер вдвоем рухнули уже при подъезде к заведению — и там перед входом столпились вездесущие папарацци. Доди решил, что будет разумнее вернуться за надежные стены «Ритца», где охрана наверняка поставит заслон на пути этих гиен желтой прессы. Увы, он слишком плохо изучил их породу. Когда примерно без четверти десять их с Дианой автомобиль вернулся на Вандомскую площадь, папарацци были уже тут как тут. Диане и ее спутнику пришлось несколько минут, словно в западне, просидеть в машине, прежде чем они смогли выйти наружу. Доди, которому все это изрядно поднадоело, не стесняясь в выражениях, высказал все, что думает по поводу обнаглевших преследователей, и они с Дианой скрылись за стеклянной вращающейся дверью отеля. Телекамера бесстрастно зафиксировала время — 21:50. Благодаря видеотехнике последние несколько часов жизни Дианы можно восстановить буквально по мгновениям. Войдя в отель, они с Доди направились в ресторан «Эспадон» в том же «Ритце», но любопытные взгляды других посетителей отбили всякое желание здесь оставаться, тем более что в этом шикарном месте, куда принято приходить в смокинге и вечернем платье, Доди и Диана в своих «простецких» нарядах (он — в джинсах и ковбойских сапогах, она — в белых брюках и черном блейзере) смотрелись бы по меньшей мере странно. По настоянию Доди решено было поужинать в номере. Вечер оказался окончательно испорченным.

Тем временем в скромной квартирке мсье Поля на Рю–де–Пти–Шамп раздался телефонный звонок. Анри Поль, бывший офицер военно–воздушных сил, состоял на службе в отеле, отвечая за безопасность, вот уже одиннадцать лет. Охраняя толстосумов, сам он особых богатств не нажил. Холостяк в свои сорок лет, он проживал в небольшой квартире в 1–м округе Парижа вместе с престарелой матерью.

Поль, ключевая фигура произошедшей той ночью трагедии, дважды проходил стажировку на фирме «Мерседес» в Штутгарте, но профессионального водительского удостоверения, как того требует французское законодательство, у него, по всей видимости, не было. Как известно, в крови водителя «мерседеса» обнаружили алкоголь, причем, что называется, в «лошадиных» дозах, превышающих допустимую норму почти в четыре раза. Так действительно ли мсье Поль, прежде чем вернуться в отель по зову хозяйского сынка, пропустил полторы бутылки вина или же несколько рюмок кое–чего покрепче, например, излюбленного французами «pastis'a»? Или же, как утверждают аль–Файеды, желая выгородить себя и семейное дело, Анри Поль на самом деле появился в отеле трезвым как стеклышко, а вот пробы его крови кем–то фальсифицированы? Если последнее верно, кому это на руку? Что же касается приверженности мсье Поля к горячительным напиткам, то мнения высказываются самые разнообразные: одни говорят, что якобы когда–то он пил «по–черному», но затем «завязал»; другие — что продолжал пить, но уже в умеренных пределах, зато сидел на антидепрессантах. Если верить парижской газете «Либерасьон», Анри Поль явился в отель «пьяным в стельку». Но как же ему тогда позволили сесть за руль? Что толкнуло Доди на столь опрометчивый шаг? Это вопросы, которые, скорее всего, так и останутся без ответа. Мертвые надежно умеют хранить свои тайны.

Тем временем Доди с Дианой закончили ужин, но у входа в отель их по–прежнему подкарауливали более двух десятков газетчиков. Посовещавшись, участники будущей драмы решили отправить вперед в качестве приманки для репортеров личный «мерседес» Доди, «шестисотку», а заодно и «рейндж–ровер», в котором Диана днем разъезжала по магазинам. «Мерседес» уехал — а с ним и личный шофер Доди. Сам он, Диана и их охранник, двадцатидевятилетний Тревор Рис Джонс, собирались сесть в машину поскромнее, «мерседес–280», предоставленный отелем, чтобы Анри Поль отвез их домой к Доди (благо, от Вандомской площади до Триумфальной арки рукой подать), и никто бы не заметил подмены. И в очередной раз бесстрастная телекамера зафиксировала время — 00:19. Четверка разговаривает в вестибюле отеля, чтобы затем через заднюю дверь выйти на боковую улочку Рю Камден, где их уже поджидал черный «мерседес». Говорят, что, выходя из отеля, все смеялись. Смеяться им оставалось недолго.