Читаем Принцесса для плохиша полностью

Я не боялась его. Ни капли. Напротив. Меня тянуло к нему со страшной силой. Будто в спину толкали невидимой рукой. А кто-то на ухо нашептывал:

– Подойди. Успокой.

И я сделала крохотный шаг к нему. Не разрывая контакта глаз. Глазами крича, что все слова Алины подлая ложь. Что мне плевать. Плевать на всё. Ведь мне нужен только он. С его тяжёлым характером. С его серыми глазами, которые меняют свой цвет в зависимости от эмоций, которые испытывает их хозяин. С его неповторимым запахом тела. Андрей сильнее сжал руку и отбросил поломанную ручку на стол. Увидела с ужасом, что на руке парня выступила кровь.

– Андрюшенька! – взвизгнула Алина и бросилась к нему, вырывая из вакуума, где я находилась.

Ладони с аккуратным маникюром ложатся на впалые щёки Андрея, с силой поворачивая голову парня к Алине. Девушка стала гладить его лицо, громко причитая.

А моё сердце на куски рвёт вид чужих рук, которые касаются Андрея. Опускаю взгляд. Отвожу, только бы не видеть. Только бы не заметить в его глазах интерес к другой.

– Свали, бл*ть! – громко рявкает Мрачный, заставив меня вздрогнуть.

Вскидываю глаза. По-прежнему смотрит на меня. Так внимательно. Так пристально.

Удар под дых. Нож в самое сердце. Самая мучительная боль видеть как чужие губы, накрашенные яркой красной помадой, прижимаются к тонким губам Андрея. Оставляют след. Размазывают помаду по подбородку.

Не могу находиться здесь больше ни минуты. Хватаю рюкзак и, не глядя, запихиваю вещи. Сбегаю трусливо из университета. Бегу до тех пор, пока в лёгких не заканчивается воздух. Без сил падаю на лавку во дворе и тихо начинаю плакать.

Когда тело начинает колотить от холода и порывов ветра, бреду на остановку. Телефон, не прекращая вибрирует в кармане, но у меня даже сил нет, чтобы ответить.

До дома добираюсь, даже не запомнив дорогу. Все в тумане. Весь мир только сосредоточен на крайне не весёлых мыслях. Сейчас, я как никогда, понимаю Леську. Любить больно.

Я вытаскивала ключи их кармана пальто, когда кто-то аккуратно схватил меня сзади за талию и дёрнул на себя, прижимая к твёрдой груди.

Глава 7

Алиса 

Я тихо вскрикнула от неожиданности и с силой вцепилась пальцами в чужие жилистые запястья, стараясь удержать равновесие и не упасть на мокрую после дождя землю. Страх сковал всё тело. Ещё, как назло, никого поблизости не наблюдалось.

Я стала брыкаться и пытаться пальцами расцепить замок из чужих пальцев на своём животе.  Меня перехватили удобнее так, чтобы ноги не касались земли и затащили в укромное местечко за забором многоэтажного дома.

Уже открыла рот, чтобы возмутиться, но меня с предельной осторожностью поставили на землю и настойчиво развернули спиной к забору и лицом к предмету моих недавних мыслей.

Оказавшись прижатой к твёрдой поверхности забора, я испуганно уставилась на Андрея, который хмурой скалой нависал надо мной. Сердце забилось в три раза быстрее, когда увидела любимого парня настолько близко. Настолько, что чувствовала его дыхание на своём лице. Ладошки мигом вспотели, а дыхание участилось.

Парень, поставив сильные руки по обе стороны от моей головы, внимательно вглядывался в моё лицо, будто рассматривал меня впервые в жизни. Будто заметил во мне что-то такое, чего не видел ранее.

Сейчас его глаза были наполнены незнакомыми эмоциями, которые вызывали в глубине моей души странное волнение, трепет и радость. Андрей долго молчал, пристально меня разглядывая, и что-то обдумывая в своей голове, будто решал сложную задачу. Его тёмные брови были немного нахмурены, а уголки губ чуть опущены вниз. Будто он был чем-то расстроен.

Я не знала, куда деться от смущения. Под пристальным взглядом серых глаз я чувствовала, что плавлюсь, как воск. Я смотрела куда угодно, но только не на Андрея. Боялась поднять глаза и снова попасть в омут его глаз. Меня выводила из себя такая близость другого человека. Меня смущало такое пристальное внимание. Смущало то, что я чувствовала его дыхание на своём лице. Чувствовала, что при каждом его выдохе шевелятся мои волосы.

Казалось, что парень сейчас увидит все мои недостатки. И я отчаянно краснела и бледнела. Жар охватил всё моё тело, а пресловутые мурашки побежали по рукам и спине. Этот парень слишком сильно волновал меня. Вызывал слишком сильные эмоции, которые давили на мою грудную клетку. Я потрясённо распахнула глаза, когда одна рука парня ласково отвела выбившуюся из высокого хвоста прядь волос за ухо и нежно провела по мочке, чуть оттягивая. Чуть массируя двумя пальцами. Цепляя золотистую серёжку. Я вскинула глаза на Андрея, взглядом впиваясь в его суровое лицо, на котором ходили желваки. Парень был напряжен до предела. Мне вдруг показалось, что моя близость волнует его не меньше, чем меня. Показалось, что Андрей еле сдерживает себя.

Приятная дрожь пробежала по всему телу, когда рука парня легла мне на шею сзади, а большой палец правой руки скользнул за ухо, аккуратно поглаживая тонкую, чувствительную кожу. Лёгкие озноб пробежался по голове, и я содрогнулась. Близость любимого человека волновала.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза