Принцесса и Ястреб

– Дитя, я понимаю, ты сейчас потеряна, не видишь дороги и тебе кажется, что случившееся никогда не забудется и будет причинять боль, но поверь мне…

– Вы не понимаете.

– Что?

– Вы говорите, что понимаете. Вы не понимаете.

– Не отталкивай меня. Я хочу помочь.

Она говорила искренне, не знаю почему, ведь мы не были знакомы раньше. Но и она мне была симпатична и в другое время я бы с радостью подружилась бы с ней. Но сейчас она хотела от меня слишком многого. Она предлагала мне вспомнить то, что я никак не могла забыть. Было ясно, что она не даст мне снотворное, а если я буду настаивать, с нее станется посоветовать Марку упечь меня в психушку. Значит, мне следовало убедить ее, что я не самоубийца.

– Клер… Простите меня. Со мной все будет в порядке. Вы правы, я должна возвращаться к жизни. Я постараюсь, обещаю. Просто… просто это так тяжело.

Я всхлипнула и это подействовало.

– Ты справишься. Поверь мне, время лечит любые раны.

Внутри меня кто-то издевательски произнес, растягивая гласные: «Это хороших девочек время лечит. А ты, мышонок, никогда не избавишься от меня, мы же оба это понимаем, верно?»

У меня дернулся глаз, но к счастью, Клер не заметила.

Оставшись одна, я, с хладнокровием сумасшедшей стала просчитывать варианты.

Вариантов было три: первым и правильным было признать, что я не в себе, что я пережила насилие и что я зависима от наркотиков, что мне нужна помощь и тем самым встать на долгий, болезненный и трудный путь выздоровления.

Вторым было самоубийство и я, после некоторых раздумий, отложила его в качестве последнего прибежища. Смешно, но я не чувствовала права отобрать собственную жизнь – знала, что слишком много людей – мама, Марк, даже Ястреб – будут считать себя в ответе за это и чувствовать вину. А я и так им причинила много боли.

Клер надеялась, что, лишив меня снадобий, силой подтолкнет к верному решению. Но она кое-чего не учла – а именно моих знаний и умений. Ведь еще оставался последний – самый плохой выбор. Наверное, я даже понимала это. Но все равно, дождавшись ночи, как вор прокралась в нашу старую лабораторию и смешала себе проверенное средство от разбитой души.

Глава 24.

Я валялась на полу и, задрав ноги на стену, пристально рассматривала свои пальцы. Да уж, педикюр бы не помешал.

– Хавьер?

– А? –лениво отозвался с дивана муж. Ему тоже было скучно.

– А ты уже думал, что будешь делать, когда снимут карантинные меры?

– Заберу детей.

– Ну это понятно. А потом?

– Потом пить.

Я фыркнула:

– Ты и так пьешь почти каждый день.

– Ну ты сравнила, глупая женщина, этот депрессивный творческий запой с безудержно-веселой пьянкой, которую мы закатим после.

– Мы?

– Ты моя жена. И в трезвости, и в радости.

– Мне кажется, мы немного не так говорили.

– Ну, не знаю, что там говорила ты, а я лично то, что и сказал. Ну а у тебя какие планы?

Я села нормально. Нет, не удобно. Скрестила ноги по-турецки. В конце концов встала, подошла к окну. Отодвинув штору, выглянула на улицу.

– Я скучаю по своему магазину.

–Ну да, точно. Я бы удивился, если бы ты сказала что-то другое. Ты же не женщина – ты продавец.

Он поддразнивал меня беззлобно, и я смущенно улыбнулась, признавая его правоту. Кому-то не хватало йоги и салона красоты, я же тосковала по времени, когда могла оказаться за прилавком среди своих книг.

– Дело ведь не в прибыли? Насколько я понимаю, вы с Джудом неплохо наладили онлайн-продажи?

Дело было не в прибыли. Мы, как и многие, сориентировавшись в ситуации, успешно перешли на удаленную работу. Я вела блог магазина, отвечая за общение, активность и рекламу, Джуд заведовал сайтом и доставкой. Мы справлялись, но мысль, что, возможно, теперь так будет всегда, вгоняла меня в панику. Мне нужен мой кабинет, мои ровные стеллажи с успокаивающими корешками, кофемашина и полосатое кресло, возможность уезжать из дома и возвращаться к вечеру уставшей и довольной и повод нацепить белую юбку, в конце-то концов!

– Эй, mi tontilla, не вздумай грустить. Дай месяц-другой и все вернется на круги своя и ты опять будешь пропадать на своей работе, пока мы будем гулять с собаками на пляже.

– А ты все никак не можешь не поддразнить, да? Я слышала, некоторые люди относятся к своим партнерам с уважением.

– Я очень тебя уважаю, любовь моя, я бы никогда не женился на женщине, которую не уважаю. Ты сомневаешься?

– Нет. Конечно, нет. Просто иногда мне хочется, чтобы ты был более серьезным, что ли… Говорил мне, как я прекрасна и как ты мной восхищаешься…

– А ты бы в это время болтала ногами на моей шее и показывала, куда поворачивать?

Я рассмеялась.

– Ну как-то так, да.

– Дорогая. – Хавьер сделал очень серьезное напыщенное лицо. – Не соблаговолите ли вы мне подать свою руку и проследовать в опочивальню, дабы я мог со всем уважением отшлепать вас по восхитительной заднице и тем самым доказать мою безграничную любовь?

Я согнула локоть и присела в церемонном реверансе:

– А шлепать-то сразу зачем?

– Ну, я тут прочитал в одном эротическом романе, что некоторым женщинам это нравится, и мне не терпится проверить достоверность сведений на практике…