Принцесса и воин

– София, – решительно заявил Гейбриел, – я не позволю тебе уволить меня.

– Извините, мой дорогой, но правила здесь устанавливает тот, у кого на голове королевская тиара. Прощайте.

– Не будь дурочкой. Я тебе нужен!

– Тебя можно заменить.

Ее слова резали как нож.

– Хотел бы я посмотреть, как ты обойдешься без меня, – сердито выпалил он.

– Уж как-нибудь. Я еще раз благодарю вас за службу, полковник. Я позабочусь о том, чтобы лорд Гриффит заплатил вам все, что причитается.

– Не беспокойтесь, – сердито сказал он. – Я работал не из-за денег. – Он повернулся, чтобы уйти, оскорбленный тем, с каким равнодушием она изгнала его из своей жизни.

Черт бы побрал эту высокомерную девчонку, жизнь которой находится под угрозой. Как, скажите на милость, может он защитить ее, если его уволили? Конечно, он совершил ошибку, поддавшись Алексе, но разве София лучше, чем он, если целуется с принцем?

Ладно, он не будет винить ее подругу за то, что та пыталась соблазнить его – это было бы ниже его достоинства, – но он скорее умрет, чем позволит Софии узнать, какая безумная ревность охватывала его при мысли о том, что принц прикасался к ней.

Нет, эта мысль ему радости не доставляла. И он также не любил, когда его распекают. Он этого терпеть не мог.

Возможно, он совершил ошибку, но после всего, что он для нее сделал с первого момента, как встретил, разве не заслуживал он некоторого снисхождения?

Он снова бросился за Софией, подавляя дикое желание прижать ее к каменной стене и зацеловать до смерти на глазах у подслушивающих и подсматривающих придворных.

– Неужели вы ожидали, что я должен отказаться от всех женщин ради вас, ваше высочество? – спросил он, не позволяя ей с такой легкостью отделаться от него. – Потому что если это негласное требование к человеку, занимающему данный пост, то меня следовало бы предупредить о нем, когда я подписывал документы о приеме на работу.

Она искоса взглянула на него.

– Не умничай.

Они поднялись по пологим каменным ступеням.

– И прошу, уходи без лишних разговоров. Ты не заставишь меня изменить решение.

– София! Я всегда считал тебя рассудительной, но, желая отомстить мне, ты поступаешь неразумно.

Она остановилась на верхней площадке лестницы и, тяжело дыша, повернулась к нему. Ее огромные темные глаза сверкали.

– Это не имеет никакого отношения ни к мести, ни к моему полу. Это имеет отношение к вашей неразборчивости, полковник. Извините, но вы дали мне слишком много поводов сомневаться в вас. Во-первых, вы допускаете вольности со мной лично. Во-вторых, вы голословно обвиняете моих преданных телохранителей. А теперь я обнаруживаю, что вы развлекаетесь с моей фрейлиной. Что я должна думать? Все это не сулит ничего хорошего. Если вы не можете серьезно относиться к своей работе, то вам лучше вернуться домой.

– Все это вздор...

– Такова моя королевская воля! – изрекла она, сделав шаг в его направлении, абсолютно не испуганная ни его габаритами, ни его воинскими навыками.

Господи, как он ее любит!

– Кто вы такой, чтобы возражать мне? – воскликнула она, ткнув его пальцем в грудь.

Гейбриел замолчал на мгновение, сердито глядя на нее.

– Насколько я помню, в ту ночь на ферме вы не считали меня таким уж противным, – пробормотал он.

– Той ночи, – сказала она сквозь стиснутые зубы, – никогда не было. – Она повернулась и продолжила свой путь, но он успел заметить под этой бравадой страдание.

Какие мысли мучили ее?

– Почему бы тебе просто не признаться в том, что происходит на самом деле? – спросил он, снова нагоняя ее в коридоре, который неизвестно куда вел. – Ты хочешь избавиться от меня, потому что решила предпочесть принца.

Она удивленно приподняла брови.

– А теперь уже ты ведешь себя как типичный ревнивец. И, подобно всем представителям своего племени, ничего не понимаешь.

– Неужели?

– Все это стало слишком опасно для нас, и ты это знаешь. Я не могу работать с тобой, Гейбриел. Мне не хотелось делать этого, но, если ты лидер, приходится принимать трудные решения. Ты был прав с самого начала, когда сказал, что, взяв тебя на эту должность, я поступила неправильно.

Он долго молчал, пытаясь найти какие-нибудь основания для возражений, но не мог.

Сердце у него громко билось, он боялся взглянуть на нее, не зная, как она отреагирует на беззаветную преданность, которую, наверное, можно было прочесть в его глазах.

– Что ты собираешься делать со своими людьми? – спросил он, не поднимая глаз от швов между серыми плитами пола.

– Я абсолютно уверена в их верности мне, – сказала она. – Я всегда им верила. И поддержала тебя только для того, чтобы доставить тебе удовольствие.

Он сердито взглянул на нее.

– Я повышу одного из них до начальника службы безопасности, а если лорд Гриффит будет настаивать на том, чтобы при мне был англичанин, то я возьму капитана из гарнизона. Ты ведь доверяешь ему присмотр за мной, не так ли? Послушай, Гейбриел, эта проблема больше тебя не касается.