Принцесса Иляна

Муж всегда называл вдову Яноша «почтенная» и вроде бы говорил без неприязни, а Эржебет вела себя так, как будто оказывает Ладиславу Дракуле покровительство, но ведь они оба помнили, что в своё время по воле Яноша Гуньяди был умерщвлён отец Дракулы. И не только отец, но и старший брат! Впервые услышав эту историю от старшей сестры, Илона за минувшие месяцы успела многое выяснить, послушать молву, и теперь знала, что семью её нынешнего мужа связывают с семьёй Гуньяди весьма долгие отношения.

Согласно слухам, началось всё около сорока лет назад как дружба: Янош Гуньяди и отец Ладислава Дракулы заключили военный союз, но затем рассорились, а спустя некоторое время Янош пришёл в Валахию с войском и отобрал валашский престол у своего бывшего союзника. Дальше состоялась казнь, но некоторые уверяли, что отец Дракулы умер ещё до неё от болезни, а голову отрубили мертвецу. Однако на этом ничего не закончилось, потому что вскоре умер старший брат Дракулы, и умер очень «вовремя», потому что мог бы претендовать на трон своего покойного отца.

Претендент мешал бы Яношу Гуньяди посадить на валашский трон своего человека, и вдруг «преграда» устранилась. Что же такое произошло, никто толком объяснить не мог. Говорили лишь, что Янош не имел отношения к новой смерти, а лишь «позволил влахам самим уладить их дела и освободить трон для того государя, который будет угоден Венгрии». Это можно было бы назвать весьма обычными политическими событиями, которые не следует принимать близко к сердцу, но Илона не могла не принимать, потому что чувствовала: её нынешний муж тоже не способен относиться к этому безразлично.

Разумеется, тётушка Илоны ни на минуту не допускала, что Янош был неправ, а муж Илоны ни на минуту не допускал, что его отец и брат заслужили свою печальную участь, так что казалось достаточно одной искры, чтобы между госпожой Эржебет и Ладиславом Дракулой разгорелась непримиримая вражда, но обе стороны чего-то выжидали.

«Мой муж куда умнее меня, — вдруг подумала Илона. — Даже при таких разногласиях он умудрился не разругаться с моей тётушкой, а вот я порчу с ней отношения всё больше. Возможно, этим я наврежу своему супругу, ведь если у него с Матьяшем возникнет размолвка, то Эржебет окажется чуть ли не единственной, к кому мой супруг сможет обратиться за помощью. Конечно, в любом споре тётя Эржебет будет всегда и всецело на стороне своего сына, а не моего мужа, но если она сочтёт, что примирение может быть выгодно, то... Эх, ну почему у меня не получается ладить с тётушкой, как раньше!»

Часть VIII Наконец-то!

I

После Рождества тётушка Эржебет ещё не раз устраивала во дворце застолья для родни, а поскольку большинство мужчин отправились на войну, за столом собирались почти одни женщины, и светская беседа неизменно переходила к обсуждению последних новостей похода.

Матушке Его Величества как будто именно это и было нужно. Это её очень развлекало. Сидя во главе стола, она внимательно слушала, как женщины рассказывают, что им пишут мужья, а Илона, тоже слушая, чувствовала себя необыкновенно счастливой, ведь ей тоже было, о чём рассказывать: «Влад мне пишет, то есть всё совсем не так, как в прошлый раз, когда он уехал в Эрдели и пропал!»

Пусть письма жене были короткие и редко состояли более чем из дюжины строк, но Илона понимала: это лишь потому, что подобные письма — дело для него непривычное. У неё и раньше возникали подозрения, что Ладислав Дракула пишет по-венгерски совсем не так легко, как разговаривает. А вот теперь это подтвердилось.

Далеко не всё, что муж мог сообщить в разговоре, он сумел бы изложить на бумаге и именно поэтому хитрил: составлял ответы на послания жены из тех слов, которые находил в её же письмах. Он просто переписывал эти слова, составляя свои фразы. Илона поняла это, поскольку грамматические правила в венгерском языке были не слишком строги. Многие слова позволялось записывать, как слышится[14], поэтому у разных людей написание одного и того же слова могло различаться, и тем удивительнее поначалу показалось Илоне, что муж пишет все слова в точности как она. Лишь на втором письме ей удалось разгадать эту загадку.

С тех пор жена Ладислава Дракулы находила удовольствие не только в том, чтобы читать письма мужа, но и в том, чтобы просто смотреть, как они написаны. Она вглядывалась в эти строки, состоящие из крупных букв, выведенных твёрдым почерком, а иногда брала сухое перо и задумчиво водила кончиком по чернильным линиям, чтобы лучше почувствовать, сколько труда вложено в каждую строку. «И это всё ради меня, — думала Илона, — а ведь он мог просто надиктовать ответ сыну, если б хотел от меня отвязаться».