Принцесса Иляна

Так же и Вацлав думал, лёжа на кровати: «Вот в этой комнате я умру», — а его молодой супруге было очень тяжело сидеть рядом с умирающим и сознавать, что ничем нельзя помочь.

Илона даже не сознавала, насколько это тяжело, а осознала лишь тогда, когда всё закончилось, и она обнаружила, что у неё не осталось сил жить дальше. Получалось лишь существовать. Её уже ничто не радовало, она ничего не хотела, и даже через год после смерти мужа всё осталось по-прежнему.

Именно в то время Илона, улыбчивая молодая женщина, умудрившаяся жить счастливо даже в договорном браке, превратилась в плаксивую скучную особу, которая сама не знает, чего хочет — хочет детей и думает о новом замужестве, но в то же время стремится вернуться в прошлое.

Прошлого не вернёшь, но теперь Илона, глядя на портрет своего нового жениха, вдруг почувствовала, что живёт одновременно в прошлом и в настоящем. Оказалось, что где-то далеко есть человек, не похожий на Вацлава и в то же время похожий — Дракула.

«Он не должен умереть там, — сказала себе Илона. — Никто такого не заслуживает. Что бы ни совершил этот Дракула, он не заслуживает медленной смерти в четырёх стенах. Никто не заслуживает».

* * *

Дом у Маргит был, конечно, обставлен проще, чем королевский дворец, и даже проще, чем дом семьи Силадьи, находившийся на соседней улице.

Стёкла в окнах самые обычные — белые, не витражные. Росписи на оштукатуренных стенах самые незатейливые — витой орнамент, без фигур и цветов. Мебель не вычурная — без резьбы. Но всё же здесь казалось очень уютно.

Особенным уютом отличалась спальня Маргит, наполненная множеством милых вещиц, так что Илона, не появлявшаяся в этом доме уже пять лет, с удовольствием окинула взглядом знакомые предметы.

Вот фигурки Девы Марии и святой Маргит в нише возле кровати. Вот медный подсвечник в виде бородатого человечка, поставленный в соседней нише. Вот деревянный сундучок в углу, украшенный тонкими коваными узорами. А вот новая вещь — букетик сушёной лаванды, перевязанный синей ленточкой и повешенный на угол зеркала на туалетном столике.

— Вот, сестричка, — меж тем сказала Маргит, входя в комнату вслед за младшей сестрой и плотно прикрывая за собой дверь. — Здесь нам удобнее говорить, чем во дворце. Здесь точно нет чужих ушей.

— О чём ты хочешь говорить? Всё о том же? — спокойно спросила Илона.

— Ты не обязана соглашаться на этот брак, — громко зашептала старшая сестра. — Ничего Матьяш тебе не сделает. И нашему отцу тоже не сделает. Это только кажется, что наш кузен будет твёрд и пойдёт до конца, чтобы устроить твой брак с этим Дракулой, а на самом деле наш кузен так твёрд только потому, что ты слишком податлива. Будь ты немного упрямее...

— Теперь уже ничего не изменишь. Я выйду замуж, — всё так же спокойно отвечала Илона, садясь в деревянное кресло и устраивая руки на подлокотниках.

— Ты можешь отказаться в любой день, — продолжала шептать сестра, садясь в кресло напротив и придвигаясь поближе. — Илона, так нельзя. Ни нашему отцу, ни нашей матери, ни мне не нужно от тебя такой жертвы. Будь это любой другой жених, может, и не имело бы смысла упрямиться, но это же Дракула! Подумай. Ну, кто осудит тебя, если ты откажешься выйти замуж за Дракулу! Весь двор будет на твоей стороне. Матьяш не сможет настаивать, как бы ни хотел. И нашего отца он в крепость не посадит. Если наш отец скажет, что не хочет выдавать тебя за Дракулу, это не может считаться бунтом. Вот если бы речь шла о любом другом женихе...

— А зачем нам спорить с Матьяшем, если мне всё равно? — по-прежнему спокойно возразила Илона. — Пусть Матьяш устраивает свои политические дела, и пусть наша семья получит от этого выгоду, а я... не думай обо мне. Мне действительно всё равно — Дракула или другой.

— Тебе не должно быть всё равно, — сказала Маргит, пристально глядя сестре в глаза, а затем взяла её за руку. — Это же брак. Выходить замуж надо за человека достойного.

— Тётя Эржебет сказала, что этим браком я себя не запятнаю, — монотонно отвечала Илона, но вдруг резко встала и, высвободив руку из руки сестры, подошла к одному из окошек, выходивших во двор, где две служанки развешивали бельё и о чём-то весело переговаривались.

«Ах, почему мы с сестрой не можем говорить так же весело, как раньше, в детстве», — думала Илона, а Маргит меж тем подошла к ней, встала рядом, снова попыталась заглянуть в глаза.

— Послушай, Маргит, — сказала младшая сестра, глядя в окно и стараясь оставаться всё такой же спокойной, — мне безразлично, за кого выходить замуж, потому что у меня никогда-никогда не будет детей. Я прожила с Вацлавом больше десяти лет и ни разу не забеременела. И это не может быть случайностью. Я не стану себя больше обманывать и думать, что дети могут быть. Ведь ты себя не обманываешь! У тебя тоже нет детей, и ты не говоришь, что они ещё могут появиться.

— Сестрёнка, сказать по правде, я их никогда особенно не хотела, — призналась Маргит, — но ты...