Принцесса Иляна

Маргит молчала, не принимая ничью сторону, отец хмурился, но тут Илона почувствовала, что не может молчать. Стало обидно, но не за себя или за мужа, а за ни в чём не повинный город и его ни в чём не повинных жителей. Ведь ясно же было, почему родители ругают всё вокруг — им не нравится новый супруг младшей дочери! И пусть во время приготовлений к свадьбе и самих торжеств эти чувства скрывались, дабы не вызвать неудовольствие короля, но теперь Ошват Силадьи с женой больше не могли и не хотели сдерживаться.

«Пусть им не нравится мой супруг, навязанный мне, — думала Илона. — Но зачем же так несправедливо относиться ко всему, что так или иначе связано с этим человеком!» Вот почему новобрачная вдруг воскликнула:

— Да что вы, матушка! Вспомните Эрдели, откуда вы совсем недавно прибыли. Разве центром Земли Силадьи не является такой же город как этот? А когда я жила в Эрдели с вами, мы вместе ездили туда на ярмарку и не думали, что едем в неподходящее для нас место.

— На ярмарку — это одно, но жить я бы там не стала, — ответила мать, конечно, не желая признавать, что погорячилась.

— А как же другой городок неподалёку? — продолжала Илона. — Матушка, вспомните то время, когда был жив дядя Михай. В то время вы, отец, Маргит и я жили в небольшом замке рядом с маленьким городком. Тот городок был гораздо меньше, чем Пешт, однако я ни разу не слышала, чтобы вы или отец говорили о том месте с неудовольствием. Пешт ничем не хуже.

Ладислав Дракула улыбнулся в усы, довольный. Он улыбнулся бы более явно, но сдерживался из уважения к семье своей супруги.

Меж тем родители Илоны продолжали хмуриться, Маргит по-прежнему не принимала ничью сторону и сохраняла бесстрастное лицо, а Илона, видя всё это, огорчённо вздохнула. Она-то хотела, чтобы отец с матерью стали веселее, но вместо этого получилось, что супруга Дракулы опять защищает своего мужа, как три дня назад, когда мать увидела пару крохотных синячков и сказала, что Дракула во время брачной ночи повёл себя слишком грубо.

* * *

После разговора на пристани, который так и не закончился примирением, женщины сели в носилки, а мужчины — на коней, но путь продолжили молча.

Только однажды это молчание было нарушено — когда все двигались через большую площадь, расположенную недалеко от пристани. Чиновник, всё ещё не терявший надежду на то, что семья Силадьи останется довольна, показал рукой налево, на большое каменное здание с мощными стенами и невысокой колокольней, судя по всему стоявшее здесь уже не первую сотню лет:

— А вот это главный католический храм города.

Илона узнала шпиль колокольни, который видела с пристани, и за который заступалась, как и за весь город. Именно этот храм Илоне теперь предстояло посещать каждое воскресенье, поэтому прежде, чем родители успели что-то проворчать, она громко произнесла:

— Очень хорошо.

Дом, в котором новобрачным теперь предстояло жить вместе, даже издалека светился новой побелкой и оказался достаточно большим. Как и все окрестные здания, это жилище имело два этажа, над которыми поднимался скат черепичной крыши с печными трубами.

На фасаде помещалось восемь окон в каменных рамах. На втором этаже — четыре трёхстворчатых, а на первом — тоже четыре, но двустворчатых, то есть узких. Окна нижнего этажа архитектор объединил в пары и сдвинул ближе к краям дома, потому что следовало оставить место в середине, где находились массивные деревянные ворота, обрамлённые ажурной каменной аркой.

В одной из створок виднелась маленькая калитка. Илона услышала, как эта калитка хлопнула (наверное, кто-то из слуг, всё время выглядывая на улицу, поджидал приезда хозяев и скрылся, увидев их), а затем ворота распахнулись.

— Прошу за мной, — произнёс королевский чиновник, первым въезжая в дом и даже не пригибая голову — так высока была арка.

Само здание чем-то напоминало дом дяди Михая в Буде, теперь занимаемый отцом Илоны. Так же, как дядюшкин дом, этот казался внутри больше, чем снаружи. За воротами, как и во всех подобных строениях, начинался длинный каменный коридор, а справа и слева в стенах виднелись ниши для сидения.

Коридор вёл во внутренний мощёный дворик с колодцем. Здесь, во дворе, по всей длине второго этажа шёл крытый деревянный балкон. В первом этаже виднелось большое парадное крыльцо, а также другое, поменьше, и дверь в погреб.

Перед парадным крыльцом стояли в ряд несколько мужчин и женщин в скромной опрятной одежде, которые очень почтительно поклонились.

— Сейчас я покажу вам дом, — произнёс королевский слуга, обращаясь к семейству Силадьи и Ладиславу Дракуле. — Затем мы пройдём в столовую, где к тому времени накроют трапезу, — теперь он указал на людей возле крыльца и пояснил: — Его Величество был настолько предусмотрителен, что распорядился нанять слуг для новой четы. Впрочем, если эти слуги окажутся не достаточно старательными, их можно поменять.